Сергей Алтынов - Армейская заповедь

– Думаю, оно там не в единственном числе, – едко, в стиле своей подруги, вставила Катя.

– Я тоже так думаю, – кивнул Николай. – А вот то, что Климов при вашем посредничестве продает за границу оборонные секреты – это уже совсем другое дело.

– Что?! – всхлипнул, в который раз округлив глаза, Натан Арчибальдович. – Никаких госсекретов... Никаких заграниц! Этого нет!

«Вот оно! – мысленно торжествовал Николай. – Советская малина врагу сказала „нет“!». Не зря эту фразочку из блатной песенки произнес Сократ Иванович. Это двуполое существо, как и покойный Островной, занималось исключительно уголовщиной. Да, служить ширмой для нелегальной торговли оружием – та же уголовщина, только в другом масштабе. Но на продажу секретов «оборонки» решился лишь Клим. Он решил уйти со сцены, поэтому рубит концы... Островной же и Гейдрис связываться со шпионажем не рискнули – у них в печенках генетически сидит страх еще с тридцатых годов прошлого века. Тогда за уголовщину снисходительно журили и гнали в лагерь на исправление, а за шпионаж – к стенке, как бешеных тварей... Поэтому и замандражировал он сейчас... она то есть или оно, тьфу, не знаешь, как и назвать-то эту тварь...

– Короче, ты уже понял, из какой я конторы на самом деле... А раз понял, слушай внимательно. Ты помогаешь нам взять Климова, иначе твоей карьере конец, а может, и не только карьере, это уж как ты себя поведешь, – подвел итог подполковник. – И тот иностранец, с которым ты свел Климова, нам тоже нужен. Я же обещаю тебе не разглашать твое прошлое, включая, гм... метаморфозы, а также торговлишку... Более того, если сделаешь все толково, дадим тебе время скрыться.

– Гарантии? – точно выкашляв, поинтересовался Натан Арчибальдович.

– Гейдрис, я уже говорил, что нам без разницы, какой ты гей и где ты «дрист». Оборонными секретами не обладаешь, поэтому ты нашему ведомству не нужен, твой фонд – не наше дело. Климов же – наш клиент, этот способен нанести стране по-настоящему серьезный вред. Потому и с тобой разговор серьезный. Или хочешь, чтобы разговор продолжился у нас в конторе?

– Нет, нет, что вы... Клим сегодня должен был встретиться с Лоханиным, вот прямо сейчас... Это – один человек с того предприятия, которое... – тяжело, с паузами, заговорил Натан Арчибальдович. – Лоханин имеет доступ к госсекретам, это так. Но у меня... Я ничего не знал! У меня чисто гуманитарный фонд! Они попросили, я думал... Только сейчас узнал, только сегодня! Но теперь я могу их разоблачить! Они под видом «гуманитарки», под прикрытием моего фонда поставляют в Африку оружие каким-то черномазым! А насчет госсекретов я вообще...

– Стоп! – оборвал его Водорезов. – Сейчас речь не об этом, не будем терять времени. Сделай так, чтобы Клим приехал к тебе. Скажем, в загородний особняк. Чем скорее, тем лучше.

– Каким образом?

– Позвони и сообщи, что ты жив, – произнес Николай без тени иронии. – Тогда он сам явится, не буду лишний раз объяснять, зачем.

– А если вновь подошлет кого-нибудь вместо себя? Того же Борилова-Гориллу? – впервые вступил в беседу Гриднев.

– Может, – согласился подполковник. – Но при этом пойдет вместе с ним. Чтобы своими глазами увидеть... – слово «тело» Водорезов не стал произносить по этическим соображениям: вдруг готовый к сотрудничеству Гейдрис окончательно впадет в ступор...

– Хорошо, я готов, я прямо сейчас, – произнес Натан Арчибальдович и взял в руки свой мобильник.

Катя и Нелли аж присвистнули – «труба» была инкрустирована мелкими, но весьма драгоценными камушками...

Соединиться удалось сразу, расчет подполковника оправдался полностью – Климов сам настоял на срочной встрече. Отойдя в сторону, Водорезов тут же связался с Сократом Ивановичем.

В фуршетный зал между тем стали просачиваться милиционеры и фотокорреспонденты. Гейдрис объявил им, что испытал сильнейший стресс и сейчас отбывает в специальный стационар. Через два дня он даст любые показания и любое интервью.

– Вот дерьмо! Этот жирный урод остался жив! – окинув взглядом верных людей – Технаря, Гориллу и Снайпера, произнес Клим сразу же по окончании телефонного разговора.

– Я говорил, не связывайтесь с этим безбашенным бандюгой, – зло усмехнулся Борилов.

В самом деле – чудом уцелевший при взрыве Корней (как потом выяснилось – подошедший в момент взрыва к открытому окну и выброшенный взрывной волной, а после «выловленный» для последующих акций людьми Клима) с ролью мстителя не справился и сейчас лежал под фотовспышками милицейских экспертов.