Сергей Зверев - Забей стрелку в аду

Конечно, у парней имелось в арсенале несколько радикальных методов, способных склонить к сотрудничеству любого. В мастерстве пытки они, особенно Шарик, могли соперничать со средневековыми палачами или мастерами из гестапо. Опыта парни поднабрались на заре перестройки, когда «бомбили» первых кооператоров, не желающих платить дань. Мастерство шлифовалось с годами. Даже на зоне, где перебывали все из этой троицы, находились подходящие объекты для совершенствования навыков причинять боль. Клиент, побывавший в руках Лишая или Шарика, уже никогда не мог бы похвастаться хорошим здоровьем и, как правило, продолжал работать, что называется, на аптеку. Но с американским инженером случай был особый. Нельзя было перегибать палку, то есть уродовать упрямца.

В душе каждый из троих бандитов проклинал запрет босса на крутые меры. Несговорчивый толстячок их просто бесил, выводил из себя. Поэтому, несмотря на приказ, громилы пинали инженера с садистским наслаждением и с трудом сдерживались от более решительных действий. Впрочем, Шарик хватался за пистолет, намереваясь если не выстрелить, то хотя бы рукоятью оружия проверить на прочность череп мистера Хоукса. Только рык пыхтящего Лишая останавливал несдержанного отморозка.

– Fuck you, – повторил американец, пытаясь приподняться.

– Лежать, скотина! – Шарик наступил жертве на грудь.

Придавленный ступней мучителя, Хоукс вновь распластался на песке, отхаркиваясь кровавыми сгустками.

Возникшую паузу заполнила тишина. Мерно журчала вода. В негромкий шелест молодой листвы вплеталось чириканье пичуг, ведущих свои разговоры. Природе не было дела до людей, упражнявшихся в жестокости. А они, в свою очередь, не обращали никакого внимания на красоты окружающего мира.

Взяв короткий тайм-аут, головорезы восстанавливали дыхание, сбившееся от усердной работы ногами. Сдавленно постанывающий инженер перекатился на бок и принялся ощупывать ребра. Прикасаясь к ссадинам, он громко всхлипывал и скрипел зубами. Неугомонный Шарик, постановивший отомстить за свое купание по полной программе, наступил на запястье инженера.

– Погоди, мы еще тебе все ребра переломаем, – многообещающе сказал бандит.

Американец скорчился в ожидании нового удара. Этот кошмар казался Хоуксу бесконечным. В самых страшных снах он не мог представить, что будет валяться с окровавленной физиономией на берегу русской речушки, а несколько громил будут использовать его вместо футбольного мяча. Впрочем, на данный момент в мозгу инженера не было посторонних мыслей. Он позабыл то, что был гражданином мировой сверхдержавы, вполне обеспеченным человеком и, наконец, просто мужчиной с чувством собственного достоинства. Мистер Хоукс думал только об одном – когда прекратится истязание и его перестанут бить.

Некоторые психологи утверждают, что между жертвой и палачом возникает нечто вроде телепатической связи, позволяющей читать мысли друг друга. Лишай психологией не увлекался и ничего, кроме порножурналов, не читал. Но чутье у него было отменное.

– Скоро сломается, – удовлетворенно хмыкнул главарь, указав глазами на дрожащего словно осиновый лист американца.

– Я тоже так мыслю. Пару пенделей, и тюфяк перестанет выпендриваться, – авторитетно поддержал старшего стриженный под ноль верзила.

– Лапу с клешни америкашки сними, – докуривая сигарету, произнес Лишай.

– Да не развалится. Что он, пианист?! – беззлобно огрызнулся Шарик.

– Сними. Его руки должны быть целехонькими, – в голосе шефа зазвучал металл.

Подручный с садистскими наклонностями нехотя повиновался. Огромная ступня Шарика размера эдак сорок пятого поднялась, освобождая запястье левой руки инженера. Американец тут же спрятал руку под себя, словно испугавшись, что бандиты передумают и начнут откручивать его конечность. Хоукс отважился приподнять голову. В его выцветших голубых глазах читалась мольба не причинять ему боль. Облокотившись, он привстал, протянул правую руку по направлению к главарю, намереваясь что-то сказать.

Лишай опередил американца. Тупоносым мыском ботинка он поспешил закрыть рот Хоуксу. Скользящий, косой удар по подбородку отбросил инженера назад. Выгибая спину, американец корчился на песке и что-то нечленораздельно мычал. Здоровенный детина с короткой стрижкой торопливо подскочил к бедолаге, чтобы садануть того в пах. Хоукс взвыл и захлебнулся собственным криком. Глаза американца закрыла розовая пелена, а изо рта вылетал уже не вой, а щенячий визг. Но сквозь пелену инженер смог увидеть, как раздвигается стена кустарника, окаймляющего пляж, и на песчаный пятачок неспешной походкой выходит незнакомый человек.