Александр Бушков - Возвращение пираньи

— То-то он мне так упорно целил по ключицам… — сказал Мазур.

— Вот именно. Какой из тебя подводный пловец со сломанной ключицей, вывихом или сотрясением мозга? Тебе объяснять, кому это больше всего нужно, или сам догадаешься?

— Сам, — угрюмо кивнул Мазур.

— Такие дела. — Кацуба извлек из внутреннего кармана пятнистой куртки «вальтер» с глушителем, подошел к пленнику и выдернул у него изо рта кляп. — Теперь можно поговорить.

— А он…

— Успокойся. Не будет он орать. Он профессионал, вроде нас с тобой, а с таким всегда приятнее иметь дело. Сам видишь, не орет благим матом, не ссылается на цепь роковых совпадений, не пробует себя выдать, скажем, за посланца ревнивого обожателя Ольги, который пустил за ней частного сыщика… Правильный клиент, уважаю. Такого и прихлопнуть приятно — а то до сих пор такая шпана лезла на мушку…

Мазур видел, как лоб Фредди мгновенно покрылся крупными каплями пота. Кацуба с циничной ухмылочкой поинтересовался:

— Друг мой, а почему бы вам не заявить нечто вроде: «Не дурите, парни!» А?

— Вряд ли это имеет смысл, — сказал Фредди. — Лично вас такая реплика остановила бы? Не думаю…

— Профессионал, — не без уважения сказал Кацуба. — Толковый, рациональный. Ведет себя достойно, хотя еще не понял, будем мы его кончать или нет…

— Простите, а зачем? — Улыбочка у Фредди была все же кривой, вымученной, что в его ситуации вполне понятно и даже простительно. — Вы же не любители. В разведке убийство — всегда крайняя мера. Я пока не вижу причин, по которым ее следовало бы ко мне применить. В конце концов, на ваши жизни никто не посягал. Вам могли и нанести определенный вред, согласен, но убивать вас никто не собирается. Не столько из гуманности, сколько из упомянутого вами же рационализма. Два убитых дипломата — перебор… Можно, конечно, залегендировать правдоподобную ситуацию — скажем, вы передавали герилье оружие и инструкции, погибли в случайной перестрелке, — но это требует времени, сил, серьезной работы… Гораздо проще вам воспрепятствовать, не более того…

— Как в поезде?

— Не забудьте, я сам был в том поезде…

— Это же не ответ.

— Да поймите вы! — воскликнул Фредди. — Я не резидент, я всего лишь «пилигрим». Вжился в определенный образ, отработал определенный маршрут, на котором примелькался и стал своим. Сделал задел на будущее, в рамках рутинного освоения конкретного района. При необходимости «пилигримов» активизируют. Вот и все. Мне приказали сесть вам на хвост — я сел. Если бы приказали вас убрать — простите, выполнил бы приказ. Но такого приказа не было.

— Все равно, — сказал Кацуба. — Кое-что может знать и скромняга «пилигрим»…

— Да ничего я не знаю! И не тычьте вы в меня глушителем! Вы ведь еще в начале маршрута, ничего, собственно, не успели сделать, вам идти и идти… Стоит ли вешать на шею такой труп? Мало ли как может обернуться… Учтите, я не знаю, подстраховывают меня в данный момент или нет, дублируют или нет. Рядом может оказаться кто-то еще, которого я не знаю, — и причинить вам массу хлопот. Дипломатов, конечно, никто не арестует за убийство, но начнется бюрократическая волынка, пойдет огласка…

— Переводя на человеческий язык — клиент хочет жить, — сказал Кацуба.

— Вполне естественное желание, не находите? — огрызнулся пленник.

— Нахожу, — задумчиво ответил Кацуба. — Вполне понимаю. Ну, а вы, в свою очередь, должны понимать: нам необходимо выкачать из вас все, что возможно. Коли уж выдалась такая оказия… Вполне естественное желание, не находите? — передразнил он. — Так вот, все зависит от того, милейший, насколько глубока в вас вера в жизнь загробную. Если вы верующий, без дураков — можете и не особенно испугаться, надеясь, что, погибнув от руки лютого врага, воссядете на облаке с арфою… А вот если вы агностик и прекрасно понимаете, что вместе с жизнью теряете все — это качественно иной расклад… — Кацуба всмотрелся и удовлетворенно хмыкнул: — Я ведь тоже профессионал, как вы изволили подметить. И все сильнее убеждаюсь, что имею дело с агностиком… Не правда ли? Вы теряете все. Ну, внесут ваше имечко на мемориальную доску, наградят медалькой… вы-то этого не увидите с небес, поскольку не верите в существование таковых… Короче. У меня мало времени, я ведь, повторяю, не слышал, что вам отвечали… Вы упомянули о нашем маршруте. Это любопытно… Что конкретно знаете?

— Вы идете к Ирупане. К озерам каскада Чукумано. Там вы что-то должны достать из воды. Не представляю, что. Не мое дело. Я знаю лишь, что вы, — он мотнул головой в сторону Мазура, — как раз аквалангист. Моя задача в первую очередь в том и состояла, чтобы создать подходящую ситуацию, в которой вы… гм… особо не пострадаете, но не сможете пойти в воду. Когда заварилась каша с поединком, я, вы правы, и в самом деле увидел подходящий случай… Простите, это моя работа. Лично против вас я ничего не имею.