Александр Бушков - Возвращение пираньи

Мазур положил ствол автомата на подходящий сук. Распорядился, не оборачиваясь:

— Оля, если эта плакса начнет орать, зажми рот вовремя, а?

— С удовольствием, — отозвалась Ольга.

— Скоты, — бросила Лара, но послушно умолкла.

«Английский она, во всяком случае, знает неплохо, — отметил Мазур, — мы ж по-английски сейчас говорили, быстро, бегло, не на русском школьном английском — на настоящем …»

Машина остановилась, визгнув тормозами. Хлопнули все четыре дверцы, на дорогу высыпали люди, вооруженные кто «гарандом», кто коротким автоматом. На служителей правопорядка они не походили ничуть.

Громкие вопросы на испанском. Франсуа что-то отвечает без тени смущения, пятеро сгрудились возле него, тычут в грудь стволами…

Кацуба вдруг нажал на спуск, срезав двух крайних. Тут же Франсуа невероятным прыжком ушел из полосы света во мрак, и оттуда полыхнули желтые вспышки. Опомнившись, Мазур тоже стал стрелять. Все кончилось в какие-то секунды. Сзади вновь завелась Лара, похныкивая с надрывом.

— Пора делать ноги… — сказал Кацуба, присмотревшись, опустил автомат. — А, ты ж не понял ни черта… Они хотели, чтобы Франсуа с ними поехал в Тилькару, там, мол, разберутся, что за птица. После чего никаких недомолвок не осталось…

…Примерно через полчаса джип угодил передними колесами в присыпанную густым слоем листьев рытвину так, что передняя подвеска приказала долго жить. Все произошло так неожиданно, что Мазур не успел ничего сообразить, — только что сидел, напряженно глядя вперед, и в следующий миг дорога дернулась перед глазами так, словно кто-то пинком выбил из-под него земной шар, шлем звучно грохнул о крышу, потом бросило вниз, прибор ночного видения пребольно стукнул по носу, из глаз посыпались искры, и Мазур на секунду ослеп. Проморгавшись, он обнаружил, что мотор заглох, машина застыла неподвижно, рядом от боли шипит сквозь зубы Ольга, а дорога перед глазами как-то странно перекосилась. Даже их крашенная под блондинку обуза не успела от неожиданности захныкать.

Распахнув дверцу, он выскочил, рывком поправил шлем, сгоряча повел автоматом вправо-влево — показалось сначала, что в них влепили из гранатомета. Чушь, ни грохота, ни вспышки не было…

Джип прочно угнездился передними колесами в рытвине. Что называется, дуракам везет… Когда через пару минут выяснилось, что без хорошо оборудованной мастерской нечего и думать вернуть вездеход к жизни, Ольга смущенно понурилась.

— Ничего, — великодушно сказал Франсуа, похлопав ее по плечу. — Честное слово, я бы тоже проехал по этим листьям, как по асфальту, кто же мог предположить…

— Да ты понимаешь, дура, что наделала! — взвизгнула Лара.

— Ничего особенного, — хладнокровно сказал Франсуа. — Переходим в пехоту, только и всего. С каждым могло случиться…

Они стояли посреди узкой дороги, в густой тени, высоко над головой сияли крупные звезды, и отовсюду доносились лесные шумы — скрипучие крики ночных птиц, шуршание, хруст, обезьяньи вопли. Лару прямо-таки трясло — впрочем, и Мазур чувствовал себя неуютно, хоть и не показывал этого, конечно.

— Где мы, как полагаешь? — спросил Кацуба.

— Примерно здесь, — сказал Мазур, светя на карту фонариком. — До Панамериканы километров около десяти, а еще в десяти должна быть деревня… Дж… Джа…

— Якораите, — поправила Ольга, заглянув в карту. — Так произносится. Все не так уж и плохо, обычно в каждой деревушке на Трассе останавливаются автобусы местных линий. Деньги у меня есть. Вот только до Барралоче нам придется добираться с несколькими пересадками…

— А Куэстра-дель-Камири? — спросил Мазур. — Что-то я второпях не соображу, как читать ваши названия…

— Вот она. Километров пятьдесят от Якораите.

— Значит, судьба, — сказал Мазур.

— Боже ты мой! — истерически рассмеялась Лара. — Я-то думала, пришлют серьезных людей, профессионалов, а здесь — такая придурошная компания…

Мазур внушил себе, что обижаться на нее не следует, — девчонка, судя по всему, хлебнула горького по самые уши, сама не своя, ожидает, что отважные рыцари в сверкающей броне неким чудом во мгновение ока переправят ее к родным березкам, — и никаких иных вариантов допустить не согласна. Бывает. От нервов и пережитого. Интереснее другое — вот сейчас окончательно можно сказать, что она не имеет ни малейшего отношения к серьезным конторам: в глаза назвать их непрофессионалами мог лишь человек, абсолютно чуждый играм , привыкший судить о «спешиэл форсиз» лишь по голливудским фильмам…