Борис Бабкин: Убить людоеда

Берег реки Оленёк

– Да плевал я на службу! – махнул рукой Журин. – В телохранители пойду, какую-нибудь бизнесвумен охранять.

– Не советую! – усмехнулся Савелий. – Они ж толстенные, собой не загородишь, все одно пулю поймает. Знаешь, капитан, если такие, как ты, будут из армии уходить, значит, армия у нас неправильная. Верно, Дубов? – посмотрел он на прапорщика.

– Абсолютно верно. К нам какие могут быть претензии? Ну сумел Денов в вертолет залезть, проглядели его парни. А если б заметили? Трупов была бы куча. А так все целы и здоровы. Даже с Мишкой, метеорологом, все в порядке. А что Денов эту тварь утопил, так правильно сделал. Я бы на его месте…

– Дубов, – покачал головой Журин, – ответ ведь нам держать придется. Но ты ничего не…

– Командир, – усмехнулся прапорщик, – я все знал и не откажусь от этого. Кстати, проверять вертолет должен был я с парнями.

– Хорош, мужики, – вмешался Савелий. – Давайте по последней на сегодня. Ни хрена вам серьезного не сделает, не имеет права государство такими солдатами раскидываться. А если вы по обиде в криминал полезете? Хана! Так что служите Родине, и дай Бог, чтоб такие, как Денов, больше вам не попадались.

– Еще и хлеще есть, – усмехнулся Журин. – Денов поступил по-мужски. Он мог много крови пролить. В поселке только ранил солдат, а мог уложить. Но неприятности у нас, конечно, будут. – Он протянул руку Савелию. – Пора тебе. Я к тебе как-нибудь обязательно заскочу.

– Если что, пускай и меня вызывают, – сказал Савелий.

Тикси

– Тетя Паша! – раздался громкий крик.

Санитарка, развернувшись, выронила швабру.

– Ирка! – воскликнула она.

– Ирина, что ли? – встрепенулась сидевшая на кровати Войцевского Нина.

Антон выглянул из палаты.

– Ирка! – заорал он, бросаясь к обнимавшимся санитарке и Войцевской.

– Наконец-то! – Нина выскочила из палаты.

– У папы все нормально? – спросила Ирина.

– Более-менее, – ответила тетя Паша. – Савелий звонил. Злой на тебя, страсть Господня. И спасибо тебе, милая! – Опустившись на колени, она схватила руку Ирины.

– Да вы что, – закричала Ирина, – с ума сошли?! Если еще раз так сделаете, я вас больше знать не желаю! Нинка! – посмотрела она на плачущую подругу. – Мяса мне принеси, ужасно мяса хочу! – И быстро пошла к палате отца.

Выселки

– Здравствуйте! – войдя в дом, кивнул Зимин.

Откуда-то издалека доносился безутешный плач Тамары Васильевны. За столом перед бутылкой самогона сидел Афанасий Семенович. В комнату вошел Семен Аркадьевич.

– Савельев? – изумился Денов. – Вот так встреча! Томка! – крикнул он. – Иди-ка глянь, кто явился. Помнишь, я тебе о капитане говорил, который меня не пристрелил, хотя ранен был мной. Вот и явился он по мою душу. Значит, ты этим делом руководил? А Ванька вам, один хрен, не дался!

– Вот что, День-Ночь, – назвал его кличку Савельев, – я тут кое-кого привез. Помнишь слово, данное Ивану?

– И что? – Афанасий налил себе самогона. – Нет более Ваньки, нет сына…

– Зато внук есть! – Отступив, Савельев вывел вперед маленького мальчика. За руку его держала женщина в шубе, из-под которой был виден белый халат.

– Лешка! – ахнул Денов и, выронив стакан, тряхнул головой. – Томка! – позвал он. – Тут внук наш.

В комнате все стихло.

– Что? – пробормотала Тамара Васильевна.

– Лешка у нас! – закричал Денов.

– Бабушка! – позвал малыш. Из комнаты выскочила Тамара Васильевна и бросилась к внуку.

– Мой он, – выдохнула она, – никому не отдам!..

– Ваш, – кивнул Савельев. – Но помни, День-Ночь, что ты сыну обещал. – Он вышел.

– Как думаешь, Семен, – обратился к нему Зимин, – что с Журиным будет?

– Ничего. Да, прозевал вертолет. Но это и позволило избежать множества жертв. Согласись, парни были вымотаны этим поиском. Хуже нет искать черную кошку в темной комнате. А тайга как раз и есть темная комната для черного кота Денова. Конечно, начальство поорет, погрозит, но не более. Парней выбросили в тайгу на сутки, а они там пробыли почти две недели. И кстати, начальству самому надо думать, как оправдаться. Убийство Умкиным шести армейцев на их совести остается. А я вот что думаю – если бы не Войцевская, наверное, все было бы гораздо страшнее. И в вертолете он ее пожалел. Говорят, она сейчас просто светится от счастья. Но публикация в какой-то газетенке уже была, и настроение ей еще попортят.

Топь

– И хрен на нее! – недовольно отмахнулся Савелий. – Деньги заплатила, и знать я ее больше не желаю. Дура…