Никита Воронов - Сафари для покойника

– Вряд ли они смотрят питерское телевидение, – уловил виноградовские сомнения Полковник.

– А если все-таки?..

– Это ваш шанс, Владимир Александрович!

Виноградов задумался:

– Зачем я там нужен?

– А кого послать? Чтобы и готовить не надо было, чтобы по-английски мог изъясниться? Плюс – в газетном деле не новичок!

– Логично… А если я его сдам – с потрохами? Еще на первом же посту оппозиции? И сам – к своим…

– Думаете, отпустят? Вряд ли! Скорее шлепнут на всякий случай, как федерального шпиона. Тем более вы же представляете: один, в горах, на чужой территории… Та же смерть, только во времени растянутая.

Это прозвучало убедительно.

– Допустим… Допустим, ему удастся Магаева грохнуть! Ну доктору-то плевать, он уже на себе крест поставил. А я? Как я потом выберусь? Нет, те же яйца – вид сбоку…

В принципе, чисто теоретически, если придется идти вдвоем… Проводник не в счет, это вопрос решаемый!

– Где клиент?

Полковник выдвинул ящик стола, развернул карту:

– Вот здесь, кружком обозначено.

– А куда идти?

– Там покажут, – насмешливо посмотрел на Владимира Александровича собеседник. – Магаев на месте не сидит.

– Сколько нас будет?

– Не много! Столько, сколько понадобится для страховки от необдуманных поступков.

«Ладно, посмотрим. Там где-то должны быть погранзаставы, потом – мало ли что? Все-таки шанс! А здесь рано или поздно прикончат, или Борману отдадут для тренировок», – пронеслось в голове Владимира Александровича.

– Да, это – шанс! – угадав, подтвердил Полковник.

– Когда лететь?

– Через полтора часа, – вернул на место отогнутый манжет хозяин кабинета. – Вертолет уже на подходе.

– Если меня убьют… Что узнает семья?

– Любопытный вопрос! – улыбнулся Полковник. – Мы придумаем что-нибудь… не волнуйтесь.

Вот так и получилось, что очередной рассвет Владимир Александрович встречал не под храп огневого инструктора.

Трясясь бок о бок с несостоявшимся мертвецом в брюхе винтокрылого летательного аппарата, он все пытался представить себе предстоящую встречу с другим покойником – потенциальным. А в пилотской кабине буравил обугленными зрачками горизонт бородатый убийца Кондор. Тот самый страховочный вариант, о котором сказал Полковник…

– Ну наконец-то!

– Ох, бля-я… Слава Богу!

Судя по всему, намечался серьезный привал.

Все равно идти дальше стало практически невозможно – ни луны, ни звезд. Темнота… Такая темень бывает только в горах и на дне океана.

– Еще шаг – и сдохну. – Виноградов обрушился на какой-то каменный выступ и почти не почувствовал боли. Откинувшись назад, он уперся спиной в мягкую внутренность рюкзака и прикрыл глаза. Сил не оставалось даже на то, чтобы вытереть пот.

– Жить не хочется, – согласился литовец. – А им хоть бы что! Местные…

Проводники один за другим исчезали из поля зрения, чтобы через минуту появиться вновь – уже с охапкой то ли хвороста, то ли сухой травы. Кондор уже сноровисто запалил костер.

– Ну этот-то – не местный! – шевельнул подбородком Владимир Александрович. – Охота пуще неволи…

Клиент, видимо, тоже держался на грани – волосы слиплись, дыхание хриплое… Распластался, понимаешь, бесформенной кучей! Но, надо признать, в пути вел себя достойно – не чета ошалевшему от суровой реальности Генрикасу.

– О'кей? – выразил солидарность Владимир Александрович.

Доктор кивнул, не поднимая век.

– Хорошо стоят… – Внимание майора переключилось на три фигуры, обступившие в этот момент аккуратное пламя костра. – Эх, одной бы гранатой!

Нечто подобное произнес некогда, говорят, по адресу конкурента один из питерских криминальных авторитетов. Вскоре его самого расстреляли в упор на пороге квартиры…

Впрочем, все это оставалось пустым сотрясением воздуха. Из оружия у клиента имелся только фотоаппарат, а Виноградова вообще снабдили только блокнотом и ручкой. Вряд ли чем-то мог поучаствовать и литовец… Проводники же, в отличие от Исы, к автоматам относились трепетно – тот, что постарше, держал за потертый брезентовый ремень длинноствольный АК, у его молодого коллеги под мышкой болтался «кипарис» калибра девять миллиметров. Кондор тащил за спиной плоский футляр-сейф, пистолет в кобуре и огромный нож.

– Хотелось бы знать, где мы! – По причине возраста Генрикас приходил в себя быстрее. Хорошо быть молодым…

– Теперь уже и не знаю…

Это только киношные Штирлицы могут одним взглядом «сфотографировать» карту или таблицы шифрованных текстов. У Виноградова же в памяти от увиденного перед отлетом из лагеря оставались только обрывки переплетенных зигзагов, какая-то цифирь… и палец Полковника с розовым ногтем.