Вячеслав Денисов - Наживка для крокодила

Массивная резная створка распахнулась, как лист книги на ветру. Сокрушающий удар снес с ног «владельца» тени – среднего роста корейца. Он выронил из рук автомат Калашникова и почти плашмя рухнул на спину. Верховцев, решив, что этого недостаточно, вырвал из моих рук ружье и уже знакомым мне ударом «отключил» противника. Я схватил автомат, высматривая около поверженного врага запасные магазины. Их не было. Зато в мое распоряжение попал автомат с полным рожком.

Опять коридор. На этот раз освещенный и даже с некоторыми претензиями на изысканность. На стенах то тут, то там попадались небольшие миниатюры из древнекорейской, как я понял, мифологии. Слишком много драконов и раскосых мужиков с кривыми ножами. Или – мечами. Я плохо в этом разбирался.

Не нужно было быть чересчур умным, чтобы понять – мы находились в подземной галерее. Через верхнее перекрытие, недостаточно мощное, периодически слышались быстрые шаги. Чьи-то ботинки глухо грохотали над нашими головами. В доме не прекращался ни на минуту квалифицированный шмон. Удивляться тут было нечему. Двое незнакомцев, неизвестно каким образом проникнув в здание, устроили мордобой со стрельбой и исчезли, нарушив природное спокойствие граждан с Востока.

– Ищут, поганцы… – Верховцев думал о том же, о чем и я.

Кровотечение у него прекратилось, и он выглядел бодрячком.

Это целый подземный город! Дом был лишь айсбергом, у которого видна лишь верхушка! Мы стали дергать ручки всех дверей подряд. Дойдя до середины коридора, я опустился на очередную ручку всей силой и чуть не упал внутрь. В комнате передо мной была темнота. Верховцев, как кошка, скользнул взглядом по абсолютно черной стене и уверенно нажал на выключатель.

Мать… моя!..

Сказать, что мы оцепенели, – это ничего не сказать. К огромному массивному кольцу, намертво вкрученному в стену, была присоединена цепь длиной около двух метров. К другому концу цепи присоединялся металлический ошейник. Ошейник, словно ворот водолазки, плотно облегал шею человека, сидящего на полу. Мужчина около сорока лет имел недельную щетину и красочные зарисовки на лице. Их характер позволял сделать однозначный вывод: этого человека били постоянно. На его теле виднелись желтые, синие и бордовые синяки. Живой экспонат для начинающего судмедэксперта.

От яркого света пленник прищурился, вскинул перед глазами руки и подобрал под себя ноги. Так сделал бы человек любого возраста, приготовившийся к избиению. От пятилетнего ребенка до старца.

– Ты кто такой?! – Дима опустил ружье.

Мужчина медленно убрал руки и, привыкая к свету, стал нас разглядывать. Внезапно из его опухших от побоев глаз потекли слезы. Я ни разу не видел, чтобы слезы появлялись так быстро.

– Вы – милиция?! Я знаю, вы – милиция!.. Спасите меня! Ну, пожалуйста… Вы не представляете, что они здесь со мной делают!!! – он не останавливался ни на секунду, ползая перед нами. За неделю заточения его отучили передвигаться на ногах. – Только не оставляйте меня! Только не оставляйте!

Понимая, что уходит драгоценное время, мы все же расспросили мужика. Я врезал ему две пощечины, чтобы прекратить истерику, но оказалось, что это лекарство не помогает. Пленника столько «прессовали», что побои у него стали вызывать обратный эффект – истерика усилилась, и речь стала невнятной. Нам еще не хватало спалиться из-за этого парня!

– Если не прекратишь, мы сейчас уйдем.

В точку! Молодец, Верховцев. В комнате стало так тихо, что снова стал различим топот по потолку. Минута у нас была. Именно в нее и уложился побитый мною пленник. Как только он представился, я сразу вспомнил Валеру Жмаева, нашего оперативного дежурного. Ровно восемь дней назад, во время моего очередного дежурства, он вошел ко мне в кабинет и положил на стол заполненный протокол:

– Баба модная приходила, мужа «безвестником» объявила. Я заявление принял, может, для себя чего интересного найдешь…

«Безвестником» значился президент благотворительного фонда. Название было мне неинтересно, точно так же, как и само заявление. Однако протокол заявления прочитал. На вопрос: «У вашего мужа есть враги?», заявительница ответила: «В последнее время у него возникли проблемы с корейским представительством «КИА-моторз». Жмаев написал: «Кийя-моторс», очевидно, привязывая «кий-я» к восточным единоборствам.

И вот уже неделю президент благотворительного фонда сидит, как в конуре, на цепи, терпит унизительные побои от представителей другого государства и ждет, пока его… выкупит жена.