Вячеслав Денисов - Особо опасная статья

– Павел Константинович, это Березин, – залепетал он под дымок сигареты опера. – Вы разрешили обращаться, если возникнет такая необходимость.

– А-а, гм… Березин… – сказал неизвестный Сидельникову Павел Константинович. – Да, да. Помню (и куда-то в сторону: «…это распоряжение мэра, и если вы считаете это недостаточным, то обратитесь со своим проектом строительства комплекса водных развлечений к кому-нибудь, кто мэру прикажет!..). Да, я слушаю вас, господин Сосновский.

– Я Березин, – напомнил зам.

– А-а, – чуть более добродушно откликнулся Павел Константинович. – Ну, как ваш сын?

– У меня нет сына, – огорчился зам. – Я по поводу помощи. Вы визитку оставляли в «Пекине», говорили, чтобы я обращался в случае необходимости… Так вот, я сейчас в МУРе…

И Сидельников, услышав громкие короткие гудки, забрал трубку из рук ошарашенного зама и положил ее на рычаги.

– Кто так разговаривает, Березин? «Так вот», – передразнил он зама, – «Я в МУРе», и если, мол, ты сейчас не… Соображать надо, Березин, – он снял с аппарата трубку и вернул ее заму.

– Андрей Капитонович, помните, как тепло мы с вами общались в гостинице «Пекин»? – напомнил зам следующему абоненту, значащемуся на визитке «начальником управления министерства легкой промышленности». – Я тогда еще организовал вам… баню, – зам порозовел, из чего следовало, что баня стояла последней в списке оказанных им услуг.

– Конечно, – приветливо (очевидно, вспомнив баню) отозвался немного знакомый Сидельникову Андрей Капитонович. – Вы сотворили чудо.

– И сейчас я в затруднительном положении, – вздохнул зам, стараясь не смотреть на опера, показывающего ему, как нужно говорить с Андреем Капитоновичем. – В «Пекин» ворвались какие-то странные люди, без предъявления обвинения увезли меня сначала на Дмитровку, потом в МУР, и сейчас я нахожусь на положении лица, в отношении которого творится произвол.

– Безобразие, – согласился начальник управления министерства легкой промышленности. – И кто из Генеральной прокуратуры опустился до этого беспредела?

– Некто Кряжин, – воодушевившись, объявил зам. – Кряжин Иван Дмитриевич…

– Позвоните во вторник, – после долгой паузы разрешил Андрей Константинович. – Нет, лучше в среду. Я как раз вернусь из командировки в Масеры, – и повесил трубку.

– Он сказал позвонить в среду, – растерянно пробормотал зам.

– Да, я слышал, – сообщил Сидельников. – Сегодня четверг, а он обещал вам разобраться с Кряжиным сразу после того, как вернется из Африки. В среду. Перед вами ему звонил негр с просьбой разобраться с Генпрокуратурой Лесото.

Зам проговорил что-то насчет: «За что мне такой удел». А Сидельников ответил: «За пособничество убийце и похитителю людей». И снял трубку с пиликающего, еще теплого телефона. Через минуту положил трубку на место, заявив, что им пора.

– Куда опять? – вздохнул зам.

– Мне – по делам. Вам – в камеру.

Киоск он нашел быстро. Разговорился со скучающей в отсутствие клиентов продавщицей и вскоре узнал, как выглядит покупатель, приобретающей в киоске по двадцать жареных сосисок за один раз. Словесное описание покупателя не вписывалось ни в один из портретов участвующих в деле фигурантов, о чем Сидельников немедленно сообщил Кряжину.

А Кряжин, выслушав приметы названного «муровцем» неизвестного, стал копаться в уголках своей памяти. Это лицо с оттопыренными ушами, светлой прической, бесцветными бровями под серыми глазами и вмятиной на подбородке он уже где-то видел, но сейчас, слушая непрерывные сообщения диспетчера о направлении движения самолета с Немировым и двумя заложниками на борту, вспомнить был не готов.

«Ан-2» удалился от шереметьевских массивов уже километров на триста, направление его движения указывало на север, и сейчас Немиров был где-то над Рыбинским водохранилищем. И вскоре пропал с экранов радаров. Через мгновение пропала и связь с пилотом.

– Он опустился до воды, – объяснил диспетчер. – И сейчас, скорее всего, попытается сменить курс.

Молчание в эфире сохранялось до тех пор, пока диспетчер не указал пальцем на зажегшуюся на экране точку:

– Он над Вологодской областью! Изменил курс на девять часов и двигается в сторону границы с Новгородчиной!

Пилот между тем на связь по-прежнему не выходил.

Из угла диспетчерской раздалось шипение, и Кряжин, держащий постоянную связь с оперативным дежурным ГУВД области, схватил с устройства трубку.

– Зритель, я Центральный, слышишь меня?