Вячеслав Денисов: Топор правосудия

Лукин позвонил председателю Центрального суда.

– Заруцкий? Николай Сергеевич, кто мне говорил, что Струге зарегистрировал дело о разводе Фурцева?

– Я говорил, – сознался Заруцкий. – У него регистрационный номер на папке стоял, я видел.

– На какой папке? Он тебе дело под нос подносил?! Гражданское дело о разводе?!! И это при том, что никто не должен был знать, что он самостоятельно взялся регистрировать и рассматривать дело?! А он тебе его показал, и ты не смутился?!

– …Запомни, Фурцев, – поучал Струге футбольного коллегу, натягивая на стадионе гетры. – Нет регистрации – нет дела. А дела нет – нет и события. В одних случаях за отсутствие такового наизнанку выворачивают, а в других отвязываются. Понял, отлученный от ложа и стола?

Утро наступившего нового дня не предвещало никаких сюрпризов.

Среда – день, когда все может случиться – началась с обычной процедуры совещания у председателя суда Николаева Виктора Аркадьевича. Тема, стоящая на повестке дня, была не нова – качество работы. На втором по значимости месте обычно стояли вопросы терроризма и пожарной безопасности. На прошлой неделе, как пояснил председатель, один из истцов по гражданскому иску, недовольный решением судьи, объявил растолченные таблетки аспирина штаммами сибирской язвы и метнул под государственный герб. Через секунду после того, как мантия судьи приняла белесый оттенок, террорист был схвачен судебными приставами. «Шутки шутками, – говорил председатель, – но качество порошка на лету судье определить трудно. Так что повнимательнее, товарищи». Уже в самом конце совещания он пожелал всему судейскому корпусу вверенного ему суда успехов в работе и напомнил о том, что выключение источников, потребляющих энергию, долг каждого уходящего домой.

– Да, коллеги, чуть не забыл. – Казалось, Николаев старался выдать максимум информации за минимум времени. – Постарайтесь не пользоваться электроприборами. Электрики, которые ведут нам проводку к компьютерной технике, жалуются, что у них часто «коротит».

Одним словом, ничего нового сказано не было. За исключением, разумеется, штаммов аспирина. В последнее время участники процессов становятся все более изощренными в методах достижения желаемого результата. В прошлом году одна дама, признанная впоследствии невменяемой, поцеловала взасос судью и объявила, что у нее туберкулез открытой формы. Центральный районный суд таких актов терроризма пока не знал, однако, как предупреждал председатель, «шутки шутками, но…»

Однако уже тогда, когда нужно было расходиться по кабинетам, председатель вдруг взял на себя роль ведущего в утреннем селекторном совещании, которое обычно проводится в милиции, и сообщил, что прошлой ночью совершено нападение на меховой салон. «Снежная Королева» терновского масштаба. Однако ущерб приравнивался к столичному. Помимо пятидесяти норковых шуб, вывезенных из салона, был убит охранник. Застрелен в лицо из обреза охотничьего ружья. Услышав эту новость, судьи зароптали. Во-первых, сам факт случившегося был странен – на дворе март месяц, а склад мехового салона ломится от новых нереализованных шуб. Во-вторых, если каждое судейское совещание превращать в оглашение ежедневной криминальной сводки, то суд превратится в ментовку. Хотя сильно председателя никто не корил. Такое количество норковых шуб для Тернова – это много. Полсотни женщин высокого достатка, желающих приобрести норковые шубы исключительно законным путем, остались практически раздетыми.

– А я успела купить, – сообщила Струге, выходя из приемной председателя, судья Шагалова. – Хоть и не сезон, зато в кредит и с сорокапроцентной скидкой.

– На этих же условиях будут проданы и похищенные шубы, – разочаровал ее самый авторитетный в суде судья.

– А может быть, и на более выгодных… – продолжал бормотать он, спускаясь на второй этаж.

Федеральный судья Центрального районного суда города Тернова Струге Антон Павлович вернулся из канцелярии с несколькими папками под мышкой. Три уголовных дела, поступившие в суд, были выбраны председателем суда как наиболее сложные и отданы для рассмотрения судье Струге. Так уж повелось, что заработанный с годами неприступный авторитет Антона Павловича продолжал играть с ним злую шутку. Из принципа коммунизма – «от каждого по способностям – каждому по потребностям» – в Центральном суде Тернова, как и в остальных судах матушки-России, выполнялась лишь первая часть.