Вячеслав Денисов - Тюремный романс

Затем и проводятся служебные проверки в судах. Потому и проводят их Владимиры Викторовичи. Так что в чем-то все-таки прав Марин. Не стоит мерзавцев среди граждан искать, ибо мерзавец ведает, что творит, а граждане – нет.

«Заместитель Центрального федерального районного суда». Лучшая, пожалуй, табличка в этом суде. Бронзовая. У Струге она – бумажный лист формата А4 с принтерным почерком-курсивом поверх мертвенной белизны. Несерьезный он человек, этот Струге…

Антон коротко постучал и тут же толкнул дверь. Три-четыре секунды ожидания для Марина – все равно не срок.

Здороваться смысла не было – эти двое ограничились кивками головы перед крыльцом.

Ожидая, пока Марин расчешет свои каштановые волосы перед зеркалом, Струге отошел к окну. Вопросов по поводу прибытия не последовало, потому что дураку ясно – если Струге приходит, то не для того, чтобы посмотреть на улицу через стекло хозяина кабинета.

Владимир Викторович прошел за стол и, вытирая с очков уличную пыль, вопросительно уставился на крепкую спину судьи.

– Вы вчера Пермякова арестовали.

Это был не вопрос, поэтому Марин и ответил так, как должен был ответить на утверждение:

– Я помню.

Больше всего заместителя председателя суда коробило то, что Струге обращался, стоя к собеседнику спиной. Но вот, кажется, он решил это исправить…

– За что? – Антон приблизился к коллеге.

– Уж не отчета ли вы от меня требуете?

– Нет, конечно.

Антон прошел к столу и сел на место, обычно занимаемое в процессах Марина адвокатом. С этого момента он, даже не подозревая об этом, наградил себя соответствующей ролью со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Я спрашиваю, потому что Пермяков – друг… одного моего знакомого.

Сказал – и испугался. Впервые в жизни он назвал Сашку другом. Другом для Струге всегда был Пащенко, а, по убеждению судьи, двух друзей быть не может. Товарищей – да. А вот друг – всегда один. Сорвался, сделал акцент на знакомого. Но это – для Марина, а обмануть с такой же легкостью себя не получилось.

– Ну и что? – вяло пожал плечами Марин.

– Ничего… И что ему инкриминируют сотрудники милиции?

– Взятку, Антон Павлович. Что еще можно инкриминировать следователю прокуратуры? Либо злоупотребление служебными полномочиями. У них две беды. Жить сладко хотят все, а получается не у многих. – Усмехнулся. – Недостаток профессионального образования. Так и передайте своему знакомому.

– Да-а… – Струге встал со стула и подошел к окну. – Недостаток профессионального образования многого стоит. Тонко подмечено.

Вместо удовлетворения, которое логично должно было последовать сразу после этой фразы из уст самого неуправляемого судьи в Тернове, Владимир Викторович почувствовал легкую тревогу. Хотя, чего волноваться? Кто такой ему Струге? Такой же судья.

– И с доказательствами все в порядке?

– Все в порядке.

– И со свидетелями?

– И со свидетелями.

– И с потерпевшим. – На этот раз Струге опять не спрашивал. Он опять утверждал. – Значит, Александр Пермяков сорвался с цепи, как алкаш с завязки, и стал взятки хавать? Да, дела…

– Что-то не пойму я вас, Антон Павлович… – Чтобы занять руки, Марин принялся развинчивать и завинчивать колпачок на «Паркере» – подарке адвоката Волохова. – Вроде прояснили тему, а все равно покоя обрести не можете.

– Нет, тему я еще не прояснил. – Струге снова вернулся к столу. – А вы – мужественный человек, Владимир Викторович! Арестовать заместителя транспортного прокурора на основании заявления дважды судимого по прокурорскому следствию потерпевшего и конверта, лежащего не в кармане подозреваемого, не в ящике стола, а среди бумаг на столе. Это не слабо, Владимир Викторович. Мужественный поступок, если учесть, что больше никакой доказухи нет. Кто же вас так убедил?

– Бросьте! – Марина слегка перекосило. Кажется, он ненавидел взяточников. – У этого, как вы говорите, зампрокурора трехкомнатная квартира в центре города и свежая модель «Жигулей»! Не какая-то «шестерка», а «пятнадцатая»! Не слишком ли дерзновенно для зарплаты в семь с половиной тысяч рублей? Я, к примеру, даже «шестерки» взять не могу пока, а «пятнашку» люди берут только от того, что на «девятке» стыдно ездить!

– Да, пока…

– Что – пока? Почему следователь может себе такие вещи позволить, а я, чья зарплата в два раза больше, нет? И квартира у меня не в центре города! И не трехкомнатная.

– Вот, оказывается, что явилось основной причиной удовлетворения просьбы бродяг из УБОПа?