Ответа он не слышал.
Для верности Климов в упор добил живучего охранника, схватившегося вдруг за автомат.
Выдернув из его пальцев мощный фонарь, Климов включил его и осветил убитых.
У одного остекленевшие глаза смотрели в потолок. Другой лежал ничком, рядом с автоматом, до которого так и не успел дотянуться.
Две лужи крови подтекли к ногам Климова и медленно соединились. Можно было проходить в восьмую штольню.
Поджидая приближавшегося Медика, Климов перезарядил пистолеты, сунул «Макаров» в кобуру под мышку, перекинул «люгер» в левую руку и забрал у подошедшего Медика молчавший телефон.
— Он слышал выстрелы? — спросил о Зиновии Климов и услышал:
— Конечно.
— Что ты сказал?
— Сказал, что Чистый расстреливает мародеров.
— А он?
Медик пожал плечами:
— Ему что? Трупом больше, трупом меньше… не имеет значения. Наоборот, благодарил. Сказал, что наша доля гонорара будет больше.
— Выходит, ультиматум принят? Ваши требования удовлетворяют?
— Посмотрим, — уклончиво ответил Медик. — Еще крутят.
— Ладно, — сказал Климов и, отобрав телефон, снял с пояса лежавшего ничком охранника наручники. — Давай свою культю.
Приковав Медика к себе, Климов потянул его к решетке входа в штольню. Луч фонаря направил в подлые глаза.
— Код не забыл? Какая там последняя цифирь?
Медик зажмурился и отвернул лицо:
— Тридцать восемь.
— То-то, — удовлетворенно произнес Климов и, нашарив в одном из карманов убитых связку ключей, стал подбирать нужный к замку. Теперь он действовал спокойно и уверенно.
Отворив решетку, Климов потянул Медика дальше, и вскоре они оказались перед входом в бомбоубежище, о чем гласила соответствующая надпись. К этому же входу вел еще один туннель, только намного шире, с узкоколейной рельсовой дорогой, уводящей в темень, туда, где был центральный вход в рудник и где шел неравный бой Петра с охраной. С той стороны все время доносились выстрелы.
«Найду взрыватель и пойду к нему на помощь», — решил Климов и потянул на себя дверь бомбоубежища.
Спертый воздух и гул голосов в кромешной темноте напомнили об участи заложников. Кое-где, в глубине штольни, чадили слабенькие огоньки. Никто не догадался взять с собою фонари или свечи.
Войдя в бомбоубежище, Климов уже знал, что будет делать.
— Федор Дерюгин, на выход! — как можно спокойнее и вместе с тем довольно громко крикнул Климов, и тотчас эхом его зова покатилась волна окликов: — Дерюгина! На выход! Федора… Зовут. Ау, Дерюгин!
Климов осветил дверь седьмой штольни, показывая, куда должен подойти Дерюгин, и сразу отошел в сторону, выключив фонарь. Нельзя было стоять на одном месте.
— Вот это Кукрыниксы! — раздался в темноте громкий голос Федора.
Климов вновь включил фонарь, направил на себя.
— Двигай сюда.
Кратко объяснив ему, в чем дело, он отдал ему свой автомат, сказал, где можно взять еще, и попросил лишь об одном:
— Ни звука. Никому. Начнется паника, и все взлетят на воздух. Понял?
— Всесторонне.
— Тогда вперед. Налево и на выход. Помоги Петру, а я тут похимичу. Только помни, он в «камуфляже», как и я.
— Нештяк. Прорвемся.
— Сперва узнай, потом стреляй. Да плащ мой сними, он светлый.
— Ну, якорная цепь! — беззлобно возмутился Федор. — Это ясно.
— Тогда с Богом!
Было видно, что Федор быстро разобрался в ситуации. К тому же, несмотря на крупное телосложение и видимую безалаберность, двигался он мягко, точно и неслышно.
Медик стоял молча, делая вид, что его нет.
— Теперь в восьмую, — шепнул Климов и, скользнув по каменной стене бомбоубежища лучом, вновь выключил фонарь. — Пошли на ощупь.
— Скажите, что там на земле? — раздался женский голос.
— Правда, что там? — сразу же заволновались в темноте.
— Где все те, которых увели?
— Уже идет эвакуация?
— А почему нет света?
— И воды!
— Воды! У нас здесь дети!
Климов придал голосу сочувственно-начальническую интонацию и успокоил всех одним четким ответом:
— Утром будет все. Я обещаю.
Кто-то еще что-то выкрикивал, но Климов не слушал. Надо было пробираться к восьмой штольне.
Идя вдоль стены, Климов неожиданно нащупал металлические поручни какой-то крепкой лесенки, ведущей строго вверх, остановился, попробовал, надежно ли приварена она к ребристой арматуре, и, сняв браслет наручника со своего запястья, примкнул его к скобе одной из перемычек.
— Подожди немного, — шепнул Климов и, ничего не объясняя, ударил Медика рукояткой пистолета ниже уха. Тело того обмякло, точно тряпичная кукла. Пришлось подхватить и уложить на пол.
Читать дальше