Сергей Зверев - С неба – в бой!

Киллер лежал прямо у решетки ограды. Он успел пересечь живую изгородь, которая была здесь метров пять шириной, и собирался уже залезть на металлические прутья, когда один из «слепых» выстрелов поразил его в голову. Рана была смертельной.

Уже бездыханное тело подтащили к дому, положили на лужайке прямо под окном, которое и послужило орудием несостоявшегося убийства. В том, что здесь имело место покушение, Каштан не сомневался. Он бегом спустился вниз, самолично обыскал киллера, выворачивая наизнанку все карманы. Кроме пачки сигарет, зажигалки и нескольких смятых сотенных купюр, там ничего не было.

Когда к дому быстрой походкой приблизился Бурмистров, Каштан, обзванивая своих приближенных, пытался выяснить, кто и когда принял этого маляра на работу.

– Саша, ты видишь, что произошло? – Каштан закончил очередной разговор, нервно подошел к начальнику охраны.

– Пока еще не совсем. Как я понимаю, это маляр, нанятый позавчера для перекраски фасада? – Бурмистров огладил свою широкую бороду. Каштан поражался странной привычке бывшего комитетчика – насколько он знал, там густая растительность на лице была не в моде. Невысокий, худой, узкоплечий, Бурмистров с этой бородой походил на швейцара невзрачного ресторанчика.

– Хорош маляр! Додуматься до такого! Собирался обрушить на меня оконную фрамугу. По центру в раме сидел здоровенный штырь. Насколько я понял, в конструкции окна он не предусмотрен! И когда успел, гнида? Зачем я только согласился на это старье? Предлагали же стеклопакеты! Нет, надо было все «экологически чистое», исконное, – ворчливо обругал он сам себя.

– Антон Артурович, надо посмотреть все наверху, – спокойно сказал Бурмистров, тщательно обыскивая тело убитого. – А вы пока можете с Рябовым поговорить. Нашли его у Тихона, на Воровского. Сидел, плакался на судьбу. Он ждет там, у входа в усадьбу.

– Ты мне концы этого дела выясни, Саша! Я чую, что это какой-то очень свежий заказ. И даже догадываюсь, кто за ним стоит, – Каштан, направляясь к воротам, остановился на полпути, крикнул: – И узнай обязательно по своим каналам, кто этот гусь с кистью!

Бурмистров, внимательно разглядывая что-то на рукаве трупа, машинально кивнул:

– Конечно, конечно, Антон Артурович.

Каштан подошел к небольшим воротам, где переминался с ноги на ногу Леха Рябов. За прошедшие дни он как-то осунулся, потускнел. Видимо, понимал, что вляпался крепко, подложил хозяину большую «свинью».

– Где ты был, урод? – Каштан подошел к нему вплотную. – Тебе ясно передали, чтобы слинял на неделю вон из города?

– Да нет, Антон Артурович, это… Сказали, чтобы не высовывался. Я у ребят был…

Каштан усмехнулся. Этот дебил был сейчас похож на мальчишку, которого наказали за разбитую вазу.

– Пойдем, поговорим, – Каштан кивнул в сторону подземного гаража, повернулся и пошел туда скорым шагом. Рябов поплелся следом, опустив голову, тяжело переставляя ноги.

Каштан открыл засов, распахнул ворота, пропустил вперед Рябова, захлопнул двери, щелкнул выключателем. Вспыхнули лампы дневного света, заблестели лакированные бока белого «Мерседеса».

– Иди вперед, – Каштан слегка подтолкнул Леху вперед. Рябов покорно двинулся по бетонному полу. – Стой!

Рябов остановился, повернулся к хозяину лицом.

– Ты знаешь, что сделал? – спросил Каштан, остановившись метрах в трех от своего бывшего бригадира. – Или нет?

– Антон Артурович, да кто же знал? Мы же хотели как лучше. И потом, это не я стрелял. Там Лом был, Сова…

– Знаешь, что все люди делятся на три категории? – Каштан облокотился о бампер своей машины. – Первые любят власть и умеют управлять другими. Эти люди становятся лидерами. Вторые не любят власть и не умеют управлять другими. Но, правда, и не рвутся к этому. Это слуги. А третьи… Третьи любят власть, но не умеют управлять другими, не могут даже отвечать за свои поступки. Не дай бог таким получить в свои руки хоть маленькую должность, они попытаются из всех веревки вить. Эти третьи – трусливые, жадные и глупые рабы! Ты догадываешься, о ком я говорю?

– Да, – отвечал Рябов, смотря в пол. – Обо мне.

Каштан коротко рассмеялся:

– Молодец! Всегда бы так соображал. Цены бы тебе не было. То, что ты сотворил, не имеет названия. Во всяком случае, в нашем кругу. Меня подставил, пацанов своих подставил, людей убил ни за что. Скажи-ка, мальчишка-то чем тебе помешал?

– Антон Артурович, но мы же нашли золото! – В глазах Рябова была мольба. Он уже догадывался, что сейчас произойдет.