Сергей Зверев - Принцип мести

– Не знаю.

Хорошо иметь друга, который объясняется лаконично.

– Давай незаметно понаблюдаем за ней.

– Давай. Спрячемся за газетным киоском.

И мы спрятались за газетным киоском, откуда сквозь просветы между обложками журналов и разноцветными воздушными шариками (к счастью, не надутыми) была хорошо видна почти вся Даша. Даже одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: она очень изменилась. Это была уже не та доверчивая девочка, с которой я познакомился три года назад на теплоходе «Гермес». Я был почти уверен: теперь она без труда могла бы найти десять отличий в анатомическом строении мужчины и женщины и тысячу отличий в устройстве мужской и женской души. Ее серебристые некогда глаза были холодны. Игнатий тоже заметил, как она преобразилась, какой красивой и неприступной вдруг стала.

– Ты печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты, – сказал он с грустью. Я разделял его грусть, хотя и затруднился бы ответить, в чем ее источник.

Когда объявили о начале регистрации на наш рейс, у нас уже не оставалось сомнений, что Даша летит с нами в одном самолете. Прятаться от нее было уже бессмысленно.

– Привет, – сказал я, подходя к ней. – Давно не виделись.

– А, это вы, – апатично улыбнулась Даша. Кажется, она была не слишком рада нас видеть. Мы с Игнатимем сразу почувствовали себя дорожными прилипалами, клеящимися к симпатичной молодой особе. По-видимому, именно так и воспринимали нас окружающие.

– Куда летим? – поинтересовался я, чтобы не молчать.

– Без разницы.

– Понятно.

Я был немножко обескуражен ее безразличием; не такой представлялась мне встреча с Дашей, с которой мы пили кофе по-варшавски в корабельном баре и которую мы с Игнатием, рискуя жизнью, защищали от отвязанных чеченцев, терроризировавших пассажиров и весь персонал круизного судна. Впрочем, она удивила меня еще раз, когда, по всей видимости, вполне искренне, хотя и безо всякой связи с предыдущим, проговорила:

– Я очень благодарна вам за все, что вы для меня сделали.

В выражении ее глаз появилось что-то детское, беззащитное, и мне вдруг показалось, что она в кого-то безнадежно влюблена и бежит от своей любви, по своей наивности и неискушенности полагая, будто перемещение в пространстве – это и есть бегство. По-видимому, случилось то, чего я так опасался: эта девочка мечтала о большом и светлом чувстве, ждала своего сказочного принца, а дождалась праздника чьей-то грязной похоти. Головокружительные ухаживания, цветы, дорогие подарки, а утром – волосатые ноги любовника из-под одеяла и ее большеглазое удивление по этому поводу. Наверное, каждый мужчина испытывает какое-то запоздалое чувство коллективной вины, сталкиваясь с подобной жизненной ситуацией, если он, конечно, мужчина, а не законченный негодяй.

– Ничего, все будет хорошо, – сказал я.

– Об этом и в духовных книгах написано, – подтвердил Игнатий.

– А вы куда, если не секрет? – позволила вовлечь себя в разговор Даша.

– В Непал по турпутевке.

– И я в Непал! – неподдельно обрадовалась она.

Не знаю, обрадовался ли этому я.

– С пересадкой?

– С ней.

– Тогда мы летим вместе, – сделала вывод она. – Какие у вас места?

Я достал билеты. Судя по номерам и литерам, мы сидели в хвосте слева по борту.

– Ничего, с кем-нибудь поменяемся.

Похоже, она возвращалась к жизни. Когда мы прошли паспортный контроль и оказались в накопителе, Даша сообщила, что в Москве к нам присоединится очень любопытная личность – писатель, драматург, эссеист, кинорежиссер, теле – и радиожурналист, который будет сопровождать ее в поездке по Непалу. Она даже назвала его фамилию. Оказалось, что это никому не известный писатель, драматург, эссеист, кинорежиссер, теле – и радиожурналист. Возможно, мы с Игнатием просто безнадежно отсталые люди, предположил я, чтобы не огорчать Дашу своим дремучим невежеством.

– Вы обязательно познакомитесь с ним, он необыкновенно интересный человек, – еще раз отрекомендовала его она.

Пока мы шли по летному полю, садились в самолет и обустраивались в креслах, я не переставал спрашивать себя: зачем Даша летит в Непал и не связано ли это с целью нашей поездки? Если мое предположение так или иначе подтвердится, не следует ли нам все свое внимание сосредоточить на ней, чтобы тем вернее выйти через нее на Богуславского? Но, наверное, так же рассуждали и сотрудники федеральной службы безопасности: они не могли не контролировать Дашу, охотясь за такой крупной добычей, как ее отец. В итоге я решил ограничиться визуальным наблюдением, ничего не предпринимая по существу.