Сергей Зверев - Принцип мести

– Вы ранены? – спросил я, увидев на его лбу кровь.

– Пустяки. Контроль над болью делает тебя воином.

Меня слегка удивило его многословие; Спокойный, кажется, был немного не в себе. Но, если уж судить объективно, все мы были немного не в себе. Возбужение боя еще не улеглось, близость смерти еще пьянила нас.

– Нам нужно отходить. У нас кончились патроны.

– Согласен. Надо сделать это именно сейчас. А то будет поздно.

– Берем гранаты и вперед, – сказал Садовский. – Известно ли вам, что в татарском языке нет слова «назад», есть только «вперед» – алга. Когда надо драпануть – разворачиваешься и алга!

– Я не татарин, – улыбнулся Спокойный.

– Пан поляк, – уточнил я, делая ударение, как это и положено у западных славян, на первом слоге.

– Потомок Ягайло, – одобрительно кивнул головой Садовский.

– Мне нравится ваше чувство юмора, – вежливо заметил Спокойный.

Мне показалось, что между ними пробежала черная кошка. Однако обмениваться любезностями было некогда – предоставленный нам тайм-аут позволял совершенно безнаказанно сняться с позиции и оторваться от боевиков. Создавалось впечатление, что они еще нескоро решатся на повторный штурм. По самым скромным подсчетам, бандиты потеряли более половины своих людей. Но, похоже, намерения заарканить нас скопом или перебить поодиночке они не оставили. Об этом свидетельствовал одиночный огонь, который вели «чечены» по брошенной нами высотке.

– Идите вперед, – сказал Спокойный. – Я заминирую автомат.

Он говорил о бесполезном теперь уже «АК», к которому не было патронов. Второй, с полупустым магазином, мы взяли с собой.

– А как же заложники? – спросил Садовский.

– Они обречены.

– Не делайте этого, – попробовал остановить его я.

Пока существовал риск гибели невинных людей, мы должны были с этим считаться и проявлять осторожность в выборе средств.

– Знаешь, какая между нами разница? – твердо посмотрев мне в глаза, ответствовал он.

– В горах все равны. И одинаково уязвимы.

– Нет. Вы слишком великодушны. И в этом ваша слабость. Я не отвечаю на подлость великодушием. На подлость я отвечаю подлостью.

– Пусть делает то, что считает нужным, – сказал мне Садовский.

Я вспомнил, что рассказывали мне о Спокойном сразу по прибытии в монастырь: он принадлежал к клану Кэндока, изгнанному в свое время из клана Спокойных за преднамеренное убийство с целью наживы. Психология киллера была глубоко чужда воинам, проповедующим шоу-дао – «путь спокойствия». Наш, далеко продвинутый в боевых искусствах друг, похоже, не разделял их взглядов.

Мы пошли вперед, к истокам Нмайки, которая служила нам нитью Ариадны, позволяющей выбраться из лабиринта гор, и вскоре услышали шум падающей воды. Река была рядом, до нее оставалось каких-нибудь три-четыре километра. Вскоре нас нагнал Спокойный. Оружия при нем не было.

– А где ваш пулемет? – спросил я.

– Зачем он мне без патронов?

«Значит, он заложил не одну, а две мины», – подумал я. Словно в подтверждение этой мысли на высотке, оставшейся за поворотом тропы, раздались один за другим два взрыва. Шорох в кустах заставил нас остановиться и замереть. Садовский вскинул автомат и дал очередь. К сожалению, эта предосторожность была излишней: в зарослях мы обнаружили толстого лори, убитого наповал...

– Никогда бы не подумал, что смогу поднять руку на обезьяну, – с досадой проговорил Садовский и бросил автомат на землю. Теперь мы были абсолютно безоружны и могли рассчитывать только на тот скромный арсенал, который унес с собой Игнатий и сопровождавшие его мастера восточных единоборств.

Наконец мы добрались до реки. За спиной у нас вырос воин – Железная Ладонь. Встретившись взглядом со Спокойным, он «отдал честь» прикосновением руки к подбородку.

– Почему не к голове? – спросил я.

– Это шаолинское приветствие, – пояснил Спокойный. – Я смотрю, ваш друг что-то невесел.

– Не могу забыть этот взгляд, эти сложенные лапки, – признался Садовский. – Бедный лори...

– Ты слишком долго воевал, – сказал я.

– Да, пожалуй.

На галечном берегу под сенью деревьев вовсю кипела работа: Игнатий и Самурайский Меч строили плот.

– Будем сплавляться по реке, – сказал протоиерей. – Это гораздо быстрее, чем по суху.

– У нас очень мало времени. Кстати, где наши очаровательные дамы?

– Приводят себя в порядок.

Буквально тотчас из-за камней вышли два дриады: одна из них – Даша – была все в той же куртке с эмблемой РХБЗ и лопуховой юбочке, прикрывавшей ее ноги почти до колен, другая – Светлана – в изорванном в клочья газовом платье, опоясанном тонкими лианами. Ее разрез, начинавшийся где-то под мышками, был уже не так заметен.