Валерий Горшков - В рясе смертника

Тягостное ощущение необъяснимой неправильности, если можно так выразиться, притянутости за уши всего происходящего не оставляло Юрку на протяжении всей дороги от разгромленного Гитлером ночного клуба до затерянного на самой границе мегаполиса дачного поселка «Трансмаш».

Куря одну сигарету за другой и разглядывая застывшие в предвкушении кровавой мести суровые лица боевиков, нервно перекидывающихся плоскими остротами, он снова и снова прокручивал в памяти их телефонный разговор с Русланом, пытаясь вспомнить фразу, насторожившую его, фразу, на которую он в запарке не обратил внимания, но которая отложилась в дальнем уголке сознания и теперь не давала покоя, словно оставленный включенным дома, за тысячу верст от солнечного Сочи, проклятый утюг…

Когда измазанные в дорожной грязи джипы преодолели глубокую лужу перед настежь распахнутыми металлическими воротами дачного поселка и въехали на чавкающую насыпную грунтовку, Юрка понял, что отпущенное ему на размышление время, увы, истекло и теперь придется действовать по обстановке…

С каждым из восьми вооруженных до зубов боевиков, включая Ферзя, он уже общался раньше и знал, что только двое – высокий сухопарый Леший и его полная противоположность, скуластый низколобый коротышка Годзила, до того как начать быковать на «семью», успели всерьез нюхнуть пороху. Но если Леший, разменявший четвертый десяток, воевал в Афгане, то на долю более молодого Годзилы выпала стремная роль лебедевского «миротворца» в Приднестровье. Так или иначе, но опыт реальной войны оба имели.

Оставшиеся пятеро боевиков, не считая Ферзя, успевшего отучиться три курса в Стокгольмской школе безопасности и с позором изгнанного за пьяную драку, воспитывались двором, улицей, шпаной, и их навыки ограничивались кабацкой махаловкой, бандитскими терками-разборками и так полюбившимися садюге Руслану неоправданно жестокими расправами над разными «терпилами» и «лохами». Контингент отвязанный, блатной, но в серьезных делах ненадежный. Понтов много – мозгов мало…

Значит, на ходу мыслил Юрка, в задуманной им акции прикрытия с гарантией положиться можно только на Лешего и Годзилу. Главное, чтобы привыкшие во всем слушаться старшего брата мордовороты не взбрыкнули и подчинились ему…

– Витек, тормозни вон у той недостроенной садюги, перед поворотом, – тоном, не терпящим возражений, приказал Юрка водиле – бритому под Котовского суетливому сутулому пацану по прозвищу Пуля. – Есть одна тема, надо подстраховаться…

– Как скажешь, Юрец, – кивнул браток, сбросил и без того черепашью скорость, с которой джип полз по узкой хлюпающей дороге. – Пока брательника нет, ты, в натуре, здесь главный…

«Патрол», дернувшись на раскисшей от дождей колее, остановился на краю поросшей кустарником дренажной канавы. Как и во многих районах Питера, почвы здесь были сплошь глинистые, сырые, и канавы между секторами дачного поселка становились такой же необходимостью, как насыпанная поверх грунта щебенка.

Идущий следом второй джип с пацанами, корейский «Киа», в котором ехал Леший, недовольно заурчав мотором, остановился в шаге от заднего бампера «Патрола».

– Годзилыч, ты со мной, – коротко скомандовал Юрка, поймав на себе настороженный взгляд приставленного отцом Ферзя. Открыв дверь, он выпрыгнул наружу. – А вы все, как договаривались, катите до тупика, пока не покажется коттедж за забором из рабицы, и ждете нас там. Надо оглядеться. Если вдруг лажа – знаете, где у волын курки…

– А то! – осклабился сидевший рядом с Пулей вечно улыбающийся лопоухий и чернявый татарин Микки-Маус. – У меня уже грабки чешутся разрядить в эту плесень подъяичную весь рожок! – И весельчак потряс автоматом «узи» с накрученным на ствол глушителем.

– Успеешь, не волнуйся, – усмехнулся Юрка. Для сменившего Душмана Микки-Мауса, еще недавно обиравшего торгашей на вещевом рынке «Юнона», это был первый боевой выезд. Руслан взял его в команду по просьбе отца. Парень приходился племянником начальнику охраны казино Лакину, буквально рвался в бой и явно тосковал, день за днем выполняя нудную работу шестерки у «казанских». – Смотри только в штаны не наделай от страха…

– Не ссы, не подведу, – пообещал татарин.

– Я иду с вами, – поколебавшись секунду, деловито заявил Ферзь, уже собираясь покинуть джип вслед за Годзилой. Однако Юрка смерил навязанного ему Флоренским «хвоста» уничижающим взглядом и гневно прошипел: