Александр Маркьянов - Заветы отцов наших [СИ] Часть 1-2

Вот такой вот юмор у адмирала. Специфичный, надо сказать…

Сам не могу понять, что мне не понравилось в том вертолете… Мы уже сняли гидрокостюмы, акваланги, Сантино притащил с камбуза какую-то жратву и с аппетитом ее наворачивал сидя на палубе, адмирал стоял за штурвалом, я был рядом. Переоделись в нашу обычную одежду, разобрали личные вещи, я нацепил на шею безделушку Николь. Двое молодых бойцов SEAL, которые сопровождали нас, находились на яхте и дрыхли сейчас в каюте. Из еды я съел только пару плиток черного шоколада — от другой еды пока мутило. Немудрено — если вспомнить в каком дерьме мне пришлось лазать. Это Алана Сантино у нас от камбуза палкой не отгонишь…

Вертолет я заметил первым, скорее даже не заметил, а услышал. Двигатели на яхте работали практически бесшумно, поэтому отдаленный рокот вертолетных винтов, на таком расстоянии получавшийся не громче чем комариный писк. Тем не менее, почему-то меня это звук сразу насторожил.

Вышел на палубу, начал вглядываться в горизонт, приложив ладонь козырьком ко лбу. На горизонте, почти у самой воды чернела маленькая точка, которая постепенно росла в размерах, приближаясь к нам.

— Что это за орел недоделанный, мать его… — адмирал поставил яхту на автопилот и тоже вышел на палубу — он что, прогулял занятие в летной школе, на котором говорили о мерах безопасности?

Действительно, таким полетом пилот вертолета грубо нарушал технику безопасности — вертолет шел на высоте примерно пять метров над водой. В этом случае несущий вертолетный винт поднимал в воздух взвесь соленой морской воды, которая засасывалась в турбины вертолета, вызывая их повышенный износ. Кроме того, полет на такой высоте в районе интенсивного судоходства ботали практически бесшумно, поэтому отдаленный рокот вертолетных винтов, на таком расстоянии получавшийся несоздавал предпосылки для аварии. Поэтому, полеты на высотах менее пятидесяти метров над уровнем поверхности, за исключением полетов для выполнения специальных задач (например, для заброски группы спецназа на территорию противника) были строжайше запрещены.

Я наблюдал за вертолетом, который, увидев нашу яхту, отклонился в сторону и начал набирать высоту — и мне нравилось это все меньше и меньше.

— Нет, ты посмотри, что этот козел творит! — адмирал поднес к глазам бинокль — сейчас номера запишу! Вернемся на корабль — я этого орла паршивого найду и такой ему пистон вставлю!

Вертолет поворачивался к нам боком и я заметил, что на вертолете, сухопутной кстати модификации Blackhawk, которому вообще над морем делать нечего нет ни бортового номера ни опознавательных знаков. Когда дрогнул, отходя в сторону боковой люк вертолета мне уже все было ясно.

— Опасность в воздухе! — дико выкрикнул я, схватил адмирала на шиворот, в два прыжка достиг противоположного борта яхты и прыгнул в воду. Следом в воду сиганул Сантино — когда слышишь крик «опасность» — сначала спасаешь свою задницу, потом задаешь вопросы. Он сидел с тарелкой у самого борта, свесив ноги в воду — поэтому, услышав мой крик, он бросил тарелку и за доли секунды соскользнул в воду. Вслед нам ударила длинная очередь из бортового пулемета вертолета…

Попасть из пулемета в невооруженное гражданское судно очень просто, для этого не надо быть мастером. Вертолет кружил вокруг пылающих останков «Принцессы» на высоте около тридцати метров, бортовой стрелок поливал останки яхты длинными очередями из пулемета. Часть пуль попадала в воду, из-под воды это выглядело как красивые серебристые дорожки в воде, возникающие то тут то там. Никто в живых на яхте остаться не мог.

Гораздо сложнее попасть в трех профессионалов, скрывающихся под толщей воды. И я и Сантино и адмирал в свое время прошли курсы боевых пловцов, и могли оставаться под водой, не всплывая от трех до пяти минут. Солнечный свет в воде преломляется совсем по-другому, не так как в воздухе, и поэтому если ты видишь цель под водой — это еще не значит, что ты в нее попадешь, если нет наработанного опыта стрельбы именно по таким мишеням. Тем более стрелок сидел в движущемся, раскачивающемся в воздухе, вибрирующем вертолете. Да и сопротивление воды движущемуся в ней телу в тысячу раз больше, чем сопротивление воздуха — это тоже оказывает немалое действие на траекторию пулеметной пули, входящей в воду под углом. Поэтому шансы попасть в кого-то из нас у пулеметчика были… мягко скажем, невысокими.

Единственное, что было для нас реально опасным — если бы пулеметчик догадался бросить в воду несколько гранат. Вот тогда невысокие шансы увидеть закат этого дня были бы у нас. Но то ли гранат не было, то ли пулеметчик просто не догадался — но гранаты никто бросать не стал.