Сергей Самаров - В горах пощады нет

Еще при первичной разработке планов операции этот вопрос с самим Артемом Василичем обсуждался и прорабатывался в деталях. Старались не упустить никакую мелочь, способную повлиять на события и даже не способную повлиять, но поставившую бы исполнителя миссии в затруднительное положение. Прорабатывались различные ситуации, и определялось правильное в этих ситуациях поведение. Правильное не с точки зрения безопасности, а с точки зрения логики, долженствующей руководить действиями беглеца из СИЗО, не порвавшего еще все нити, связывающие его с прошлым. И тогда же рассматривался вопрос даже о побеге из лагеря боевиков, как был совершен побег из заключения. Но сам Тамаров этот вариант желал рассматривать только как самый крайний, когда у него уже не будет другого выхода. Это сказывался, как подполковник Бурлаков понимал, характер. Тамаров любил такие операции, когда тонкий пошаговый рассчет позволяет пройти по лезвию бритвы и не споткнуться. Но если первая часть побега легко просчитывалась, была, конечно, опасной, требующей высококлассной работы диверсанта и разведчика, но все же достаточно предсказуемой, то вторая часть, с того момента, как беглецы попадут в лагерь боевиков, походила на прохождение по тому же лезвию бритвы с закрытыми глазами. Но Артем Василич на это шел, полагаясь на свой опыт и считая, что своим присутствием в лагере обеспечит задержание главных действующих лиц трагического спектакля, показать который зрителям они все вместе постараются не позволить…

Спуск с перевала прошел быстро и без каких-то осложнений. Спуск, если он пологий – а здесь он именно таким и выпал, да еще спускались не напрямую, а вкось, – всегда дается легче подъема. По крайней мере дыхание сберегается, и мышцы ног не напрягаются, а, наоборот, расслабляются и отдыхают. Это альпинистам и скалолазам спускаться приходится по сложным маршрутам, и потому у них спуск считается делом более сложным. Но когда перешли по камням, не замочив ног, ручей, лежащий посреди узкой долины, подъем на следующий перевал выдался такой, что впору было оборудование для скалолазания применять. Отдых сразу компенсировался усиленным напряжением. Чтобы жизнь сладкой не казалась. Сначала, правда, все шло нормально и привычно, а с середины склона пошло… Нагромождение камней, причем камней неустойчивых, грозящих обвалом и осыпью, сильно затормозило продвижение колонны. Пришлось даже организовывать страховку с помощью нескольких длинных и прочных альпинистских веревок, которые каждая группа, отправляясь в горы, берет с собой всегда и обязательно. О страховке, как только подумал начальник штаба, уже позаботился командир роты. Впечатление сложилось такое, что капитан Максимов читал мысли подполковника Бурлакова. Так и шли, теряя запас времени, что удалось наскрести. И не было возможности сориентироваться в темноте и выбрать более легкий путь. Подполковник Бурлаков многажды светил светодиодным фонариком в карту, пытался хоть что-то подходящее отыскать, видел, что и капитан Максимов над картой колдует. Но у того и у другого были карты спутниковой съемки. Следовало, конечно, на группу брать с собой хотя бы одну привычную топографическую. При сравнении двух карт всегда легче отыскать правильный вариант пути. Пока же такого варианта не просматривалось.

Все кончилось так же неожиданно, как и началось. Было нагромождение камней, и не стало его. Прошли сложный участок как-то незаметно. Подполковник Бурлаков на часы посмотрел. Потом сверился с картой, где отметки времени графика были обозначены. Опоздание всего на шесть минут. Но с тем темпом, что капитан Максимов группе задает, это будет быстро наверстано. Александр Григорьевич при расчете времени на ночные часы закладывал существенное снижение темпа.

Колонна, собравшаяся вроде бы в плотную кучу и растянувшаяся в ширину, чтобы преодолевать преграду наиболее широким фронтом, следовательно, быстрее, снова начала растягиваться. Максимов, хотя по графику его должны были бы сменить в роли направляющего, остался на месте и снова, что называется, «погнал лошадей». И подгонял по связи только-только вышедший вперед дозор, заставляя создать разрыв с основными силами. А вот такое подполковник Бурлаков не одобрял. Командир не должен все брать на себя, пусть это и самое трудное. Он должен так командиров взводов подготовить, чтобы они в любом случае, даже в самом что ни на есть экстремальном, могли бы его заменить. А если он им не доверяет такого простого дела, как они могут научиться? Следовало при случае сделать Максимову замечание по этому поводу.