Сергей Самаров - В горах пощады нет

В архивные милицейские сводки Таганрога такая запись была внесена задним числом. А прокол был в том, что не удалось найти уехавшего в отпуск дежурного по городскому отделу милиции, который должен был бы эту запись сделать. Дежурный, который официально зарегистрировал убийство, как оказалось, ничего об убийстве не знал. Но времени на ликвидацию этого «прокола» не было, и оставалось только надеяться на удачу. Из следственного управления Таганрога дело переслали в окружную военную прокуратуру, поскольку подозреваемый был человеком военным, и не просто военным, а офицером элитного подразделения спецназа. Окружная прокуратура, сама всегда загруженная более серьезными делами, отправила расследование по подчинению к месту задержания подполковника Тамарова. Здесь уже сработала договоренность окружного прокурора с официальными лицами ГРУ. И только таким сложным и запутанным путем удалось устроить свидание и знакомство российского подполковника с грузинским подполковником, который уже некоторое время находился под следствием, но ломал комедию, изображая собой опытного аналитика, собирающего сведения о силах российской армии в приграничных российских регионах.

Конечно, сам подполковник Бурлаков – офицер военной разведки, и он «плохо плавает» во всех гражданских, тем более уголовных делах. И потому первоначальная оперативная разработка была поручена местному управлению ФСБ. Подполковник Долгополов со своей задачей справился, но сразу обозначил узкие стороны, в которых добиться стопроцентной безопасности не удалось. Все остальное уже было делом Бурлакова, и Долгополов по мере сил только помогал ему. Но тогда еще не было информации о работе второго грузинского разведчика, поддерживающего подполковника Мерабидзе. И где-то в разговорах со старшими следователями следственного комитета при военной прокуратуре полковниками Холмогоровым и Яриловым или в разговоре с заместителем начальника уголовного розыска городка подполковником Юхименко, который и производил задержание Тамарова, и впоследствии курировал этот вопрос со стороны милицейского вспомогательного следствия, вполне могла проскользнуть неосторожная фраза, определяющая настоящую роль Артема Василича Тамарова. Сейчас уже невозможно было вспомнить все, о чем говорилось. И потому легкая степень беспокойства у Александра Григорьевича была и по этому поводу. И его желание знать детали, чтобы чувствовать свою уверенность, было понятным.

Но это не помешало подполковнику заметить, что в движении колонны произошла какая-то заминка. И он поспешил обогнать притормозивших бойцов, чтобы выяснить причины…

– Впечатление такое, словно ты, Василич, всю свою сознательную жизнь трактором управлял, – усмехнулся подполковник Мерабидзе, наблюдая, как легко справляется Артем Василич с управлением бронетранспортером, внешне таким неповоротливым.

– Разве что колесным… На колесном приходилось ездить, хотя и не всю жизнь… А на гусеничном руля нет. Там рычагами управляешь…

– Как в танке?

– Как в танке. Умеешь?

– Нет.

– И зря. Может когда-нибудь сгодиться. Вдруг необходимость возникнет танк угнать…

– Надеюсь, не придется… Мне вообще хотелось бы на этом вот, так сказать, транспортном средстве до места доехать. Не скажу, что комфорта излишек, но по крайней мере плевал я на их автоматы. Пусть стреляют. Я даже к пулемету, раз ты очень просишь, не притронусь…

Бронетранспортер не быстро, но уверенно набрал скорость и несся по длинной, дугой изогнутой вокруг подножия горы улице села.

– Держись крепче. Скоро село кончится, будет таран…

– Ты знаешь это село?

– Проезжал несколько раз. Вон за тем красным магазином последний поворот и выезд…

– Ты всю Чечню так знаешь?

Артем Василич не ответил, только крепче в руль вцепился, потому что поворот он уже проскочил, и в конце улицы показался пост «краповых» и стоящий у обочины «КамАЗ». Бойцы поста вышли на дорогу, заметив приближение знакомого БТРа. И только в последний момент сообразили, что скорость слишком велика для обычного передвижения. Значит, что-то произошло. Из троих только один заподозрил самое неприятное и поднял автомат, но в плечо упер не приклад, а ручку. Так стреляют только из подствольного гранатомета. Впрочем, подствольные гранатометы снабжаются обычно осколочными гранатами «ВОГ-25», которые не в состоянии причинить вред бронетранспортеру даже при прямом попадании. Но Тамаров, нагоняя страха на «краповых», правил прямо на них. Чтобы выстрелить, требовалось время, а времени у бойца не было. Даже если бы он успел нажать на спусковой крючок гранатомета, отскочить уже не успел бы. И боец принял решение отступить вместе с двумя товарищами. Отступлением в этом случае назывался стремительный скачок в сторону с дороги. Автомат при этом почему-то полетел в другую сторону.