Сергей Самаров - В горах пощады нет

– Ладно. Быстрее…

Автомат подполковника шевелился, ствол переходил с одного на другого.

– Сколько человек на выезде?

– Посты по три человека с той и с другой стороны.

«Краповые», оставшиеся без беретов, наконец-то выбрались из БТРа. Артем Василич увидел на поясе того и другого наручники в чехлах.

– А теперь дружно сняли друг у друга с пояса наручники и друг у друга на лапках защелкнули. И так защелкнули, чтобы руки переплелись в замок. Понятно объясняю? И не оборачиваться…

Парни неохотно выполнили приказ.

– Ключи от наручников выбросить в траву… И побыстрее, пора догадаться, что я не из породы телеюмористов и глупости по возможности не говорю… Молодцы. Умные мальчишки. И бить вас не пришлось, как других…

– Много ты наших бил? – чуть высокомерно усмехнулся водитель «КамАЗа».

– За сегодняшний день девятерых. Это вместе с напарником. Шесть моих, трое – его… Мог бы и еще двоих, да ладно уж… Собственные руки жалко. Бегите…

– Куда?

– На пост. В конец села… Э-э-э… В другую сторону… Стоп… Дальше можете пешком…

Тамаров уже нырял в люк на место механика-водителя. Двигатель даже на низких оборотах гудел серьезно, показывая свою силу. Это был не привычный спецназовцу «БТР-80А», а более простой вариант «БТР-8 °C», специально созданный для внутренних войск, но главное различие заключалось лишь в том, что вместо скорострельной тридцатимиллиметровой пушки на этом БТРе устанавливался крупнокалиберный пулемет. В вождении же различий не было, и Артем Василич легко справился с разворотом, хотя и снес на его завершении не самое тоненькое деревце в газоне. И высунулся из люка, чтобы позвать Бессариона. Грузинский подполковник все еще беседовал с чеченкой, но уже держал в руках пластиковый пакет с едой.

– Бесо… – громко позвал Тамаров.

Бессарион оглянулся, сказал что-то чеченке и заспешил, сильно хромая, к калитке. Артему Василичу пришлось покинуть водительское место, чтобы изнутри открыть боковой люк для десантирования и запустить сотоварища. Место себе грузинский подполковник хотел определить в башне стрелка, но Тамарову это не понравилось.

– Сюда… На командирское место…

– Я к пулемету хотел. Мало ли… Через мост все-таки прорываться…

– Если мы дадим хотя бы одну очередь, они поднимут вертолеты, и нас просто расстреляют с воздуха… Радуйся, что вертолеты не подняли до сих пор…

Бессарион неохотно подчинился. И занял командирское кресло.

– Ремней безопасности здесь, к сожалению, нет. Потому устраивай ногу в безопасное положение и сам крепче держись. Нам предстоит таран…

– Таран?

– На выезде из села стоит «КамАЗ». Надо сделать так, чтобы за нами не на чем было гнаться… Держись…

– А что там, в коробке? – показал грузинский подполковник за спину.

Тамаров обернулся. Такие коробки он хорошо знал.

– Сухой паек отделения на несколько дней. Нам с тобой на месяц хватит…

Мерабидзе хотел было выбраться из кресла, но Артем Василич резко газанул и сразу стал набирать скорость. Он прикидывал время, и хотелось добраться до реки в светлое время суток, чтобы охраняющие мост местные менты видели российский флаг на башне и буквы «ВВ». Внутривойсковиков, возможно, даже для проверки не остановят. А для наглядности российский подполковник «приобрел» краповые береты. В таком берете при приближении к мосту не грех высунуться из люка…

Конечно, соблюдать в темноте прежний темп было сложно. Сам подполковник Бурлаков при пересечении небольшого леска, где под кронами деревьев было уже особенно темно, дважды спотыкался о корни, хотя быстро сориентировался и приспособился ставить ногу так, чтобы не спотыкаться. Но такой шаг скорость сокращает и с непривычки ноги утомляет. Тем не менее ведущий колонну капитан Максимов темп по-прежнему держал высокий и, казалось, трудностей пути не замечал. Когда пересекали седловидный лысый перевал, принятый Александром Григорьевичем за ориентир еще во время детальной разработки каждого из маршрутов отдельных групп, участвующих в операции, подполковник посмотрел на часы. Оказалось, за счет высокого темпа им удалось не только ликвидировать отставание от графика, но даже сократить время, и теперь имелось уже восемнадцать минут запаса. Немного, но все же что-то, и это воодушевляло. Но запас карман никогда не тянет. Когда-то это время может и пригодиться. А Максимов, несомненно, молодец. Он от природы рационален и не будет давать такой темп, который его солдаты не смогут выдержать. Лучше самого командира роты никто не знает уровня подготовленности его солдат. Если командир роты сам предлагал и на длительном участке держал этот темп, значит, в своих солдатах он был полностью уверен. И понимал, что чрезмерно их перегружать тоже нельзя, потому что уже завтра им скорее всего предстоит вступить в бой. Усталый боец только наполовину боец. Это старая истина. Но капитан «оборотов» не снижал: сам усталости, казалось, не ведал и был уверен, что остальные ее ведать не должны…