Евгений Сартинов - Полет Стрижа

Когда его подопечный выполнил команду и нехотя опустился на бетон перекрытия, Стриж снова просигналил в сторону моря. Звук мотора сразу усилился, резко вспыхнул небольшой, но мощный прожектор. И как раз вовремя. Очухавшийся подопечный Сергея резко развернулся и мощным ударом по плечу сбил его с ног. Потом рванулся назад, где лежал на песке его автомат. Сергей успел зацепить боевика ногой, и тот растянулся в полуметре от оружия. Но и Сергей выпустил пистолет из рук. Не пытаясь даже его найти, он кинулся сверху на верзилу, но весовые категории оказались слишком различны. Боевик просто отшвырнул его в сторону, схватил свой автомат и уже разворачивался в сторону Сергея, когда со стороны моря негромко треснул пистолетный выстрел, затем еще один. Детина вздрогнул и, выронив автомат, сунулся в песок окровавленным лицом. Через несколько секунд в берег уткнулся катер, выпрыгнувший из него Андрей недовольно покачал головой, осмотрев убитого:

— Качало, я вообще-то целился в грудь. Туши свет, — обратился он к Илье, убедившись, что Сергей нашел свой пистолет и подобрал автомат.

Второй стрелок, продолжая держать руки за головой и чуть повернув голову, просмотрел всю сцену от начала и до конца.

— Вставай, заходи в Башню, — приказал Стриж, отступая назад. Этот вояка вел себя довольно мирно, смерть напарника ясно показала ему, что нападавшие совсем не шутят. Он сам открыл дверь и вошел внутрь первым. Там его уже ждали двое: Матвеев, все так же сидевший за столом, и скромно стоящий в углу с пистолетом в руке Винтер. На Башню он попал еще во время первого визита всей компании, заодно с мотоциклами. Два часа у него ушло на то, чтобы подняться по ступенькам винтовой железной лестницы, столь же «певучей», как и наружная ее сестра. На втором этаже он немного нашумел. Решив отдохнуть, Винтер сделал шаг в сторону, на твердый бетонный пол и случайно поддал ногой по пустой жестяной банке из-под пива. Его прошиб холодный пот, в квадратное отверстие верхнего люка кроме света еще проникали и голоса, враги, значит, боевики были уже там. Но Матвеев, занятый своими не слишком радостными мыслями, не обратил на этот шум никакого внимания, и когда боевик, пивший в это время чай, насторожился, мотнул головой:

— Крысы, наверное. Они тут часто бегают по ночам.

На счастье Винтера здоровый жлоб с автоматом страдал чем-то вроде крысофобии. Тут же поставив на стол чашку, он долго расспрашивал спасателя, какие водятся на Башне крысы, и передернувшись от омерзения, поспешно вышел на свежий воздух, стараясь подальше обходить черное жерло люка.

Но практически вся эта затея Винтера оказалась абсолютно напрасной. Матвеев и не дернулся на помощь своим компаньонам. Даже явление Винтера из люка, как черта из преисподни, не заставило его хотя бы подняться из-за стола. У него от страха просто отнялись ноги.

А вот то, что они так спокойно проследовали в Башню, как раз и было ошибкой. Спасло их то, что у Князя оказались крепкие нервы. Когда в море вспыхнул прожектор, он включил двигатель и, стараясь сильно не газовать, чтобы не привлекать внимание, плавно проехал по Набережной дальше, к арене развернувшейся драмы. Он застал самый ее конец — Сергей собирал оружие, а Андрей рассматривал результаты своего труда. Князь, остановив машину, взялся было за карабин, но тут прожектор погас, и он с досадой снова отложил оружие. Силуэты входивших в Башню людей он видел прекрасно, но благоразумие взяло верх над чувствами. Князь понял, что он успеет убить одного, может быть, двух, но ему нужны были головы всех четверых, и еще того, из ФСБ. Он дал задний ход и снова вернулся на прежнее место, единственное позволяющее наблюдать за происходящим в ярко освещенной комнате. Но пока он не видел ничего, лишь мельком показалась чья-то голова, рука его протянулась к оружию и снова замерла в ожидании. Убедившись, что ничего особенного не происходит, Князь протянул руку к мобильному телефону и, вызвав Бецу, спросил:

— Ты кого послал на Башню?

Тот же самый вопрос интересовал и Винтера. Аккуратненько стряхнув со стола хлебные крошки, он вытащил из кармана пиджака несколько листов бумаги и авторучку и задал первый вопрос:

— Ну что ж, побеседуем, господа хорошие, — он внимательно посмотрел на обоих «господ», мирно сидевших напротив него на одной скамеечке. — Кто вы, — он кивнул в сторону Матвеева, — мы знаем. А вот как вас зовут?

Верзила только ухмыльнулся. Грубое, мощно вылепленное лицо его отнюдь не отражало избыток интеллекта. Особым украшением его служил довольно свежий, еще розовый шрам во весь лоб. Винтер, довольно хорошо знавший приметы многих из гвардии Бецы, наморщил лоб, припоминая, но его неожиданно опередил Матвеев.