Вячеслав Денисов - Хроника двойного контракта

— Я рассуждаю, как реалист. Ничто не заставит мастера создать то, чего он не в силах создать по причине своего внутреннего неприятия. Но в чем-то вы, безусловно, правы… Наверное, в том, что можно создать нечто, что будет выражать свою явную неприязнь к случившемуся, изобразив его так, как он представляется самому автору. Но здесь не увидеть фальши. Все дело в отношении.

— «Герника»?

— Да, пусть это будет «Герника» Пикассо…

Мы ходили по залу, тихо разговаривая, и я чувствовал, что постоянно возвращаюсь к полотну Рериха в квартире убитого депутата. Это и есть настоящая работа. Подлинник. Она должна быть одна на той стене… Ее не должно оскорблять жалкое присутствие пусть искусных, но копий… Может ли так поступить настоящий ценитель прекрасного? А Шкурко был им… Значит, я все-таки прав…

Все будет шито-крыто. Нет человека — нет проблем. А ты, Витя Ломакин, оставайся один на один с убийством, закрытым счетом «подставленной» под тебя фирмой и липовым паспортом на твое имя, найденным в квартире убитого Алика Агалакова… А думать, куда ты спрятал три с половиной миллиона «новых» рублей, полученных мошенническим путем от клуба «Форт-Норд», это удел компетентных органов. Пусть сломают себе голову в думке — куда Витя Ломакин их спрятал еще до того, как его холодный труп нашли… Где нашли?.. Ну, например, в подъезде его собственного дома.

Нет, эти мои «бега» по паркам — не дурь… Помидор на кусте еще не созрел. Срывать его рано. Но и опоздать нельзя, иначе испортится. Или украдут… Брать его нужно в тот момент, когда он будет к этому готов.

— …Поэтому душа человеческая, Витя, это тайна, которую понять до конца не суждено никому…

— Согласен, — ответил я, мельком глянув на часы. Есть еще время. Есть.

— От вас можно позвонить? — Не желая того, я перебил размышления вслух своей собеседницы.

— Конечно. Пойдем, я покажу — где…

Мы зашли в комнату обслуживающего персонала выставки.

Теперь этот номер телефона я набирал уже по памяти. Есть ситуации, в которых человек быстро запоминает необходимое…

— Любовь Витальевна?..

— Это я… — Ее голос не изменился с момента последнего разговора. Мужественная женщина…

— Как вы себя чувствуете?

По дыханию на другом конце провода я понял, что неважно. А что еще можно ожидать в подобной ситуации, когда потерян близкий человек? Именно так и должен себя чувствовать оставшийся один…

— Как дела, детектив?

— Нормально. За последние двое суток обстреляли всего два раза.

— Шутишь? — Ее голос чуть не сорвался.

— Нет, не шучу. А вас что, удивляет то, что я живой? Или то, что меня обстреляли? Любовь Витальевна вздохнула. Умеет же человек мгновенно успокаиваться!

— Мне бы очень не хотелось, чтобы с тобой что-нибудь случилось, но ведь ты работаешь за деньги, не так ли? Причем — сознательно… Если убили моего мужа, то почему я должна удивляться тому, что стреляли в тебя? В тебя, который влез в это дело? Жить и хорошо кушать хотят все…

— Всё верно. — Поспорить с этими ее доводами я не мог. У меня всегда вызывали уважение люди, которые открыто говорили правду, какой бы мерзкой она ни была. — Но я звоню вам не за тем, чтобы пожаловаться. Меня интересует другой вопрос. А именно: как вы намерены поступить с людьми, убившими вашего мужа?

— Это мое дело.

— Наймете таких же убийц? А если контракт по поиску убийц этих убийц снова попадет ко мне? Поймите, у меня чисто профессиональный интерес.

— Для того чтобы вас это стало волновать, нужно как минимум найти убийц моего мужа. Вы что, их нашли и все выяснили?

— Их, как вам известно, я нашел давно, но вот с мотивами пока неясности…

— В моем понимании, убийца не только тот, кто нажимал на курок, но и тот, кто желал этого по личным мотивам. Вас где учили вести подобные разговоры по телефону? В милиции?

— А что вы так волнуетесь? Если даже кто-то нас сейчас слышит, он понимает, что к смерти вашего мужа не причастны ни вы, ни я.

— Вы издеваетесь надо мной?.. Вы создаете мне алиби?! Мне?!

— Ну, давайте так, Любовь Витальевна… Вы сами изволили отметить тот факт, что я — профессионал и должен быть лишен сантиментов и прочих чувств. Тогда почему вы против того, чтобы я мыслил, как профессионал?

— Это не профессионализм. Это — игра в детство по телефону…

— Я не могу появляться у вас всякий раз, как только у меня возникнет рабочий вопрос. А у меня они возникают десятками.

Мне нужно было попасть к ней в квартиру еще раз. Пока она этого не понимала. Сейчас поймет…