вячеслав антонов - курьер.ru

***

В кабине гидросамолета слышалось периодическое попискивание — антирадар определил, что самолет засечен чужим лучом. Пилот, слегка нервничая, посмотрел на часы, но продолжал вести «Бонанзу» по направлению к Даунтауну. Под крыльями уже пошли городские кварталы, вдали показалось множество башен, разлинованных огоньками и окруженных матовых сиянием электричества. Легкий писк антирадара перешел в громкий зуммер — самолет был засечен двумя близкими мощными радарами. Даунтаун приближался, но медленно, черт подери, непоправимо медленно! Вдалеке уже показались светлые пятна турбины «Грумманов». Антирадар ударил пронзительными сигналами, достающими, кажется, до самой глубины мозга. Рано, дьявол, еще рано! Пятна турбин приближались, под одним из них вспыхнуло пламя и стало стремительно приближаться к гидроплану — пошла ракета «воздух-воздух».

— Да пропади вы все пропадом! — Из стиснутых зубов Чена вырвался полустон-полурык, и китаец вывалился из кабины в стремительный ночной воздух, бьющий его безжалостным черным ветром.

В свободном падении, плотно сжав кулаки, китаец широко развел руки и ноги. Между рукавами и штанинами его комбинезона натянулись прочные перепонки, как у летучей мыши, на которых, постепенно снижаясь, он стремительно скользил к близкому уже Даунтауну. Через несколько секунд после того, как китаец покинул самолет, ракета, выпущенная с «Груммана», взорвалась в пяти метрах перед «Бонанзой» разорвав гидроплан снопом тяжелых стальных осколков. Горящие остатки самолета, прочертив в ночном небе огненную дугу, рухнули на городскую набережную. Завизжали тормоза, послышался скрежет и лязг металла. От удара вспыхнула машина, за ней еще одна. К набережной стали стягиваться полицейские и пожарные машины, но они продвигались медленно, пробиваясь через образовавшиеся пробки.

— Говорит «Фокстрот-Игл», цель поражена, идем на базу, — доложил на линкор командир звена «Грумманов».

— Слышу вас, «Фокстрот-Игл», возвращайтесь на базу, — ответил ему офицер на авианосце. «Грумманы» пошли на плавный разворот, направляясь в сторону эскадры.

— «Фокстор-Игл», «Фокстрот-Игл!» — вдруг взорвался динамик, — «Фокстрот-Игл», новая цель! Немедленно уничтожить! Как поняли? Немедленно уничтожить!!!

— База, говорит «Фокстрот-Игл», вас поняли: цель уничтожить! — ответил ведущий, и перехватчики легли на новый боевой курс.

***

У мужчин в автобусе вспотели ладони, громко стучали сердца. Водитель, вернувшись с прогулки и сев на пол, на ломаном английском говорил с одним из них, старшим группы, называя его на китайский манер: «Pax Имь».

Еще сильнее ерзал китаец в лимузине, он даже принял валидол. Брюнет же, внешне спокойный, все чаще поглядывал на часы; еще раз посмотрев на стрелку, он достал сотовый телефон, затем положил его на колени, снова поднял, набрал номер, дождался ответа и быстро произнес:

— Уходите. Под любым предлогом, быстро! — И сразу отключился.

В коммуникационном центре NSA, выполнившем перехват, поднялся легкий переполох. Вскочила со своего места и вышла в коридор худая светловолосая девушка. Жакет ее вечернего костюма слегка утолщался под левым плечом.

В конференц-зале небоскреба началось расширенное заседание ГКЧП. Чуть позже на нем должен был выступить Президент страны с заявлением о своей отставке. Мисс Холленфилд, сидящая недалеко от входа, услышала писк своего сотового, нажала кнопку ответа, выслушала, потом недоуменно поглядела на телефон. После секундного колебания она поднялась и вышла в коридор. Направляясь в сторону лифтового холла, Элизабет ощутила между лопаток твердое дуло пистолета.

— Элизабет Холленфилд, вы обвиняетесь в преступлении против Соединенных Штатов Америки! Следуйте за мной, — услышала она холодный голос Джейн. Спустившись на лифте, Джейн передала Элизабет двум охранникам. Те отвели ее в подвал и втолкнули в небольшое помещение за железной дверью, на которой стоял номер G15. Внутри было тепло, сухо; имелся кран с раковиной, в углу стоял биотуалет. Кроме Элизабет, в комнате находился пожилой полноватый азиат. Он бессмысленно улыбался, покачивая головой, на манер китайского болванчика.

***

Женщина в пещере, оторвавшись от лошадки и взглянув на часы, снова села к пульту. С левой стороны светилась большая красная кнопка. Руки женщины дрожали. Она потянулась было к кнопке, потом отвела руку. Снова потянулась, снова отвела. Затем подняла руку ко лбу и наложила на себя — с левого плеча на правое — широкое и твердое католическое знамение. Выкрикнула странным, как будто не своим голосом: «Dominus vobiscum !» (С нами Бог! (лат.)) — и с силой надавила на кнопку.