Сергей Донской - Личное задание

Суля смотрел, как жизнь покидает распростертое перед ним тело, и его грудь судорожно вздымалась под взмокшей футболкой. Обращенное к нему бледное лицо в красных разводах казалось Суле самым ярким зрелищем, которое ему когда-либо видеть.

– Теперь ты у нас парень хоть куда, – пробормотал он. – Прямо кровь с молоком, как добрый молодец из сказки.

Расхохотавшись, Суля вздрогнул и поспешно прикрыл рот ладонью. Звуки, вырвавшиеся из его глотки, напоминали отрывистое карканье.

Его вывел из транса взгляд, брошенный на алый иероглиф, нарисованный кровью, которая набежала на крыльцо. Знак опасности. Сигнал действовать, и быстрее.

Затащив волоком Комиссара в дом, Суля отбросил с пола грязный коврик и обнаружил то, что имелось почти во всех дачных домах, – квадратный люк погреба. Он был сделан из толстого листа железа, но открыть его оказалось значительно легче, чем придвинуть к отверстию двухметровое тело покойника. Суле вспомнилось где-то вычитанное: мол, в момент смерти люди за счет отлетающих душ становятся на десятые доли миллиграммов легче. Враки, подумал он. Труп весит раза в два больше, чем живой человек.

Из черного проема веяло сыростью и гнилью. Не самый уютный склеп. Но покойники не выбирают. Они лишены права голоса.

Неживая голова Комиссара свесилась вниз, а потом он рухнул в темноту, наделав при этом немало шума. Суля расслышал отчетливый щелчок – как будто там, внизу, сломалась толстая сухая ветка. Ноги трупа постояли немного вертикально, и обрушились на цементный пол, сметая со стеллажей пустые банки и склянки.

Суле удалось кое-как затереть кровавые разводы на крыльце собственной футболкой. Превратившаяся в заскорузлое бурое тряпье, она полетела вниз. Крышка погреба захлопнулась. Проскрежетала ржавая задвижка. Улегся на место пыльный коврик.

А Суля вышел во двор и, слегка ошалелый, постоял на крыльце. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем он догадался наклониться и поднять свой драгоценный трофей. А когда кулон повис на его груди, ласково погладил его пальцем и прошептал:

– Теперь мы с тобой дадим джазу, стрекозка! Ох и жизнь же впереди намечается, долбить-колотить!

Освободиться от пут самостоятельно сумел бы разве что Гудини, но для измученной Вари это оказалось непосильной задачей. От безуспешных перекатываний с ворсистого ковра на твердый пол и обратно на ее теле появились синяки и жгучие ссадины. Потные волосы слиплись, пропитавшееся слюной тряпье едва умещалось во рту.

Появление Сули не повлекло за собой перемен к лучшему, наоборот. Он не стал ходить вокруг да около, а первым делом приблизился к Варе и молча пнул ее обтянутые кожей ребра. Сдавленно вскрикнув, она закрыла глаза и мысленно поблагодарила бога. Не потому, что была мазохисткой и находила в побоях приятные стороны. Просто Суля носил на ногах кроссовки, которые легче и мягче туфель.

Похоже, он тоже вспомнил об этом, поскольку в следующий раз оказался изобретательнее. Перевернув пленницу на спину, Суля неожиданно обрушился на нее коленями, угодив туда, куда и метил, – в живот.

Так больно Варе не делал еще ни один мужчина, хотя многие из них любили поизощряться в разных пакостях. Двух ноздрей оказалось мало, чтобы восполнить ужасающую пустоту, образовавшуюся в ее легких. Она задыхалась и плакала от боли и унижения, а Суля с интересом наблюдал за ней и, похоже, чего-то ожидал.

– Надо же, не обоссалась, – посетовал он, разочарованно нахмурясь, но тут же многообещающе ухмыльнулся: – Ничего, в следующий раз обязательно напустишь лужу.

Мычание, прорвавшееся сквозь кляп, означало, что Варя не стремится к продолжению, но Сулю это не волновало. Во всем и всегда он руководствовался в первую очередь собственными интересами. Подойдя к столу, он набулькал себе полный фужер водки, одним махом опустошил его, а вдогонку послал выдохшееся шампанское. Полегчало. В голове прояснилось. Отыскав среди вещей в комнате дамскую сумку, Суля приблизился к Варе и объявил:

– Сейчас поглядим, кто ты есть: невеста с приданым или пылесоска драная. Если денег тут не окажется, ты мне их рожать будешь, по металлическому рублику!

Содержимое сумки вывалилось прямо на голый живот пленницы, рассыпаясь и раскатываясь вокруг нее по полу. Много чего здесь было. Турецко-итальянская косметика, маникюрные причиндалы, духи, денежная мелочовка, бижутерия, жвачка, упаковка прокладок «Олвэйз», какая-то пластмассовая штуковина, напоминавшая негритянский член. Вороша все это изобилие ногой, Суля презрительно кривил губы. Кажется, купился Комиссар, на дешевку повелся, как распоследний лох. Тысяча рублей, конечно, не деньги, но как без них выбраться из Курганска? Нет, надо искать. А вдруг эта белобрысая сучка успела вчера башли где-нибудь в доме припрятать, чтобы не сперли? Обдумывая этот вариант, Суля еще разок подзаправился а-ля фуршет, закусив теплую водку польским грибком. Потом, не выпуская вилку из руки, присел на корточки рядом с пленницей и сказал: