Сергей Зверев - Бастион - Ответный удар

– Вдохнули…

Первого он вырубил классически – ребром ладони в темечко. Второй втянул голову в плечи.

– Не бей, а?..

– Что, друг, бездна зияет? – Туманов зло ощерился. – Ладно, не на плахе… – и рубанул со всего маху, чтобы не затягивать.

Сбросить тела под откос оказалось делом полутора минут.

– Мужик, а чего это с ними? – прошептал зеленый от нехороших предчувствий шофер.

– А копыта откинули, – объяснил Туманов и ногой спихнул в водосток автоматы. Порядок, разобрались. Теперь с дороги виден лишь милицейский «бобик», к которому в здравом уме никто не подойдет, и голые поля. А менты зашевелятся не скоро.

– Быстро за руль, – распорядился он. – Заводи свою квадригу, Леха. И паспорт мне свой давай. Полюбуемся на твою харю.

Он сошел на окраине Турово – между дымящейся свалкой и полем убранного подсолнечника. Неподалеку пыхтел бульдозер, сгребая нечистоты.

– Держи, – протянул шоферу паспорт. – Митрохин Алексей Севастьянович, улица Лесная, дом двадцать девять. Я запомню. Иди в мусарню, но не сразу, а через час, понял? Если перетрусишь и побежишь до того – я тебя из-под земли выну. Договорились?

– А как же я… Мне не поверят, – запыхтел шоферюга. – Надо же, через час… Да ты, мужик, белены объелся…

– А ты скажи – я тебя придушил. А оклемался – стул жидкий, а злодея след простыл. Не хочешь? Не убедительно? Так давай я тебя придушу, родной…

– Не надо, – вздрогнул бедолага, машинально прикрывая горло.

– Как хочешь, – Туманов пожал плечами. – Я тебе дело предлагал. Тогда фантазируй. Но учти, у меня ручонки длинные, изобретательные.

– Мужик, ты, кажись, деньгой тряс? – вдруг осмелел малый.

Туманов невесело рассмеялся.

– На, держи. За вредность, – добавил к Ивану-печатнику второго и бросил на панель.

Шофер недоверчиво прощупал пальчиком купюры.

– Настоящие, не щупай. До новых встреч, амиго, – Туманов вылез из машины.

Водила опомнился:

– Да ты кто, мужик?

Туманов шутейно отдал честь:

– Мартин Риггз, полиция Лос-Анджелеса. Так и доложись в мусарне.

Туровская заготконтора располагалась на той же окраине – среди бревенчатых бараков и непересыхающих луж. По улочкам бродили голодные собаки. Люди почти не встречались: новой власти на периферии удавалось играючи организовать круглогодичную (и круглосуточную) занятость (денег нет, зато рабо-оты – край). Туманов быстрым шагом пересек типично российскую подворотню – погреба, разбитая «пушнина», грязь, фекалии… – и подобрался к ПЗХ с огородов. Во дворе конторы, среди развалов мусора, валялись обломки метлы (не выдержала). Контора встретила гнетущей тишиной. Ориентируясь по памяти, он поднялся на второй этаж и только здесь отметил отдельные элементы жизни. За фанерной перегородкой стучала машинка, диктор по радио комментировал достижения российских аграриев в период уборочной неразберихи. Существенные сдвиги, значительные улучшения, кардинальные перемены. Рай земной в окуляре полевого бинокля… На стене в коридоре висел широченный плакат. Мускулистая доярка с арийской синевой во взоре демонстрировала фригидное бесстрашие. «Дадим достойный отпор коррупционерам и ренегатам всех мастей!» – взывали дюймовые буквы. «Интересно, она знает, кто такие ренегаты? – подумал Туманов. – Вот я, например, не знаю».

В приемной начальника за увесистым гроссбухом сидела «правая рука». Отметив некоторое сходство мадам на стене с мадам за столом, он с колес ринулся в бой.

– Доброе утро, товарищ. Калымова Якова Сергеевича – срочно.

Мадам нахмурилась (мол, ваши товарищи, товарищ, лошадь в овраге доедают).

– А вы кто?

Уцелевшие места дорогой куртки, видимо, не произвели на нее впечатления.

– Я сказал – срочно, – повторил Туманов. – Это ревизия из Энска, уважаемая Маргарита Макаровна. Будьте добры не задавать глупых вопросов. Если у вас девичья память, то в этом повинен не я.

По ходу своих перемещений по Турову он пытался вспомнить ФИО секретарши Калымова и не был до конца уверен, что вспомнил правильно. А вот теперь вспомнил. Хотя и неважно. «МММ» – Маргарита Макаровна Медянская.

Секретарша облизнула губы.

– Якова Сергеевича нет на месте, он на территории… Послушайте, товарищ… мне кажется, я вас знаю.

– Мне кажется, я вас тоже, – отрубил Туманов. – Коли вам не дает покоя мой странный вид, могу объяснить: на меня напали. Это скверно, Маргарита Макаровна. Если здешняя милиция не ловит мышей… Впрочем, об этом мы поговорим позднее.