Сергей Москвин - Асы контрразведки

– И какое же твое объяснение? – задал прямой вопрос контрразведчик.

– У меня его нет, – честно признался Кудрявцев. – Но я уверен, выбор оружия диктовался намеченной целью! И если мы выясним, какое оружие собираются использовать диверсанты, мы узнаем и их мишень.

– В таком случае, я желаю тебе поскорее это узнать, – улыбнулся Снежин и протянул Кудрявцеву руку. – Смотри, – кивком головы он указал на стоящий на летном поле транспортный самолет. – Погрузка уже закончилась. Сейчас объявят посадку.

– Ну что ж, тогда до встречи! – Евгений крепко пожал протянутую руку.

Диспетчерская служба аэродрома объявила посадку на вылетающий в Москву рейс менее чем через пять минут. И когда Евгений уже направлялся по летному полю к спущенной аппарели транспортного самолета, майор Снежин неожиданно крикнул ему в спину:

– Жень! Когда ты прижмешь к ногтю этих мерзавцев, позвони мне, чтобы я знал, когда распечатать бутылку, которую ты у меня оставил!

Громкий возглас контрразведчика слышали вышедшие на летное поле и зам командира военной базы, и комендант аэродрома, и прочие провожавшие Кудрявцева офицеры, но Юрию Снежину в этот момент не было до них никакого дела. Он прощался с человеком, ставшим за недолгое время их совместной работы его новым другом.

Ощутив сильный толчок, Евгений открыл глаза. Сотрясаясь на стыках бетонных плит, самолет несся по посадочной полосе подмосковного аэродрома. Евгений не помнил, когда заснул, но подозревал, что это произошло сразу после взлета. Даже понятный и вполне объяснимый страх, что самолет может быть сбит переносным зенитно-ракетным комплексом, из которых чеченские боевики то и дело обстреливали взлетающие с аэродрома Ханкалы российские самолеты и вертолеты, отступил перед нестерпимым желанием спать. Евгений заснул так быстро и крепко, что даже не заметил отстрела тепловых ловушек, которые должны были увести от самолета выпущенные боевиками зенитные ракеты. Он проспал все два с половиной часа перелета из Ханкалы в Москву и проснулся только тогда, когда самолет вздрогнул, опустившись на взлетно-посадочную полосу подмосковного аэродрома. Несколько минут рулежки по полосе Евгений сидел с полуприкрытыми глазами, но, когда самолет наконец остановился, понял, что проснулся окончательно. Когда раскрылись гидравлические ворота грузового отсека и стальная аппарель опустилась на летное поле, Евгений встал с десантной скамьи, на которой провел последние два с половиной часа, и легко сбежал вниз по грузовому трапу.

Возле трапа он увидел своего начальника, командира «Каскада» полковника Никоненко. Немало удивленный тем, что Никоненко лично приехал на аэродром, чтобы встретить его, Евгений подошел к командиру и, доложив о своем прибытии, пожал протянутую полковником руку.

– Как долетел? – задал Никоненко дежурный вопрос.

– Спал весь полет, – ответил Евгений.

Никоненко в ответ кивнул и, направляясь вместе с Кудрявцевым к своей служебной машине, заметил:

– Спал – это хорошо. Я рад, если мои подчиненные могут спокойно спать, – при этом лицо у полковника было совсем не радостным. – А я вот не спал! – добавил он неожиданно громким голосом. – Ни на секунду глаз не сомкнул с того момента, как стало известно, что скрывшиеся от моих бойцов диверсанты расстреляли смену стационарного поста ГИБДД!

– Как расстреляли?! Когда, где?! – опешил от услышанного Кудрявцев.

– Сегодня. Нет, уже вчера, около двадцати ноль-ноль. На границе Московской и Рязанской областей. Расстреляли из автоматического оружия и гранатомета, – последовательно ответил на вопросы Никоненко. – А помимо четырех инспекторов ГИБДД дежурной смены, диверсанты застрелили еще двух водителей-дальнобойщиков, проезжавших, на свою беду, в этот момент мимо милицейского поста.

– Но откуда известно, что это те самые диверсанты? – взволнованно спросил Кудрявцев. Услышанное никак не укладывалось у него в голове.

– Пост практически полностью уничтожен объемным взрывом термобарической гранаты. Взрывотехники, выезжавшие на место, установили это путем экспресс-анализа проб воздуха.

Кудрявцев устало прикрыл глаза. Объемный взрыв термобарической гранаты. Всего каких-то три часа назад он разговаривал о том же самом с майором Снежиным, когда они обсуждали, какое оружие могут иметь при себе диверсанты. И вот сейчас выяснилось, что они уже применили свое оружие в деле. Словно продолжая невысказанные мысли Кудрявцева, Никоненко сообщил известные ему подробности чрезвычайного происшествия: