Сергей Москвин - По силам только профи

– Как проводите время, сеньора?

Анна грустно вздохнула:

– Умираю со скуки. Вчера целый день купалась в бассейне, гуляла, загорала. Сегодня от всего этого просто воротит. Что делать, совершенно не представляю. Удивительно, как мистер Карлос не одичал в этих джунглях.

Однако втянуть Шермана в разговор о его хозяине не удалось. Немец в ответ только понимающе кивнул и неожиданно предложил:

– Не желаете партию на бильярде?

После того как она заявила, что умирает со скуки, отказ выглядел бы, по меньшей мере, странным. Пришлось согласиться.

– Пожалуй, можно. Только с кем? – томно ответила Анна: красивая женщина может позволить себе выглядеть глупой.

Шерман и не подумал обидеться.

– Если сеньора не возражает, я мог бы составить вам компанию.

– Вы? – Анна надменно усмехнулась. – А хозяина своего не боитесь? Вдруг он рассердится?

Вновь мимо. Шерман упорно не желал говорить о Карлосе. На последнюю довольно обидную реплику он вовсе не ответил. Молча повернулся к дому и сказал всего одно слово:

– Прошу.

Играл Шерман всерьез и в отличие от Карлоса сосредоточенно, перед каждым ударом долго прицеливался и только затем бил. Правда, класс игры у него оказался ниже, чем у его хозяина, иначе Анна наверняка попала бы впросак, а так держалась с ним на равных. Две партии все-таки проиграла, но столько же и выиграла. Так что в целом устроенную им проверку прошла успешно. Гораздо больше беспокойства доставили задаваемые Шерманом вопросы. На первый взгляд безобидные, а на самом деле являющиеся не чем иным, как разведдопросом. В курсе оперативной психологии системе построения таких вопросов отводилась целая тема. Самой вести разведдопрос Анне пока не приходилось, зато она видела, как это блестяще делает Соболь, и сейчас вынуждена была признать, что Шерман владеет этой техникой не хуже. Уже потом, когда Шерман, сославшись на неотложные дела, оставил ее, Анна снова проанализировала свои ответы. Вроде бы нигде не прокололась. Все ответы укладывались в рамки легенды и ни в чем не противоречили друг другу. Однако Шермана они, похоже, не убедили, и уже на следующий день он устроил новую проверку.

Утром Анна проснулась от звуков выстрелов. Всполошно вскочила с кровати, не понимая, что происходит, и только когда разобралась, что выстрелы доносятся из парка с одинаковой периодичностью – кто-то упражнялся в стрельбе, – более-менее успокоилась. Когда прошел испуг, появилось любопытство. Надо же было узнать, кто это открыл в парке тир. Анна живо натянула футболку и шорты и отправилась на разведку.

Стрелял водитель Шермана – все-таки она не ошиблась, решив, что он такой же охранник. Только в отличие от номинальных охранников, всюду таскающихся с огромными револьверами в притороченных к поясу потертых кожаных кобурах, он пользовался компактной итальянской «береттой», которую после каждого выстрела прятал сзади за пояс, а потом выхватывал с невероятной скоростью. Примерно в двадцати метрах от стрелка на живой изгороди были разложены средних размеров тыквы, от которых, впрочем, уже остались одни хаотично разбросанные куски. Удовлетворив свое любопытство, Анна повернулась, чтобы уйти, и чуть не налетела на Шермана, незаметно подкравшегося к ней сзади.

– Интересуетесь, сеньора? – вместо извинения поинтересовался он. – Не хотите сами попробовать?

– Вот еще! – Анна дернула плечом. – Терпеть не могу оружия.

– Отчего же? – Шерман сделал знак своему шоферу и, когда тот подошел, забрал у него пистолет. – Мне просто не верится, сеньора, что вы с вашим природным любопытством никогда не хотели ощутить в руке мощь настоящего оружия, а тем более выстрелить из него. Попробуйте.

Черт с тобой, давай! Анна забрала предложенный пистолет, который оказался лишь немногим тяжелее табельного «макарова», и, направив его в сторону изгороди, заваленной кусками расколотых тыкв, нажала на спуск. Оружие стояло на предохранителе, поэтому выстрела, естественно, не произошло, но Анна и не подумала его спустить и еще несколько раз вхолостую нажала на спусковой крючок.

– Сеньора, надо убрать предохранитель, – глядя на ее безуспешные попытки, заметил водитель по-испански.

Шерман в отличие от него хранил молчание. Анна недовольно сморщилась и вернула ему пистолет.

– Не получается.

Тогда Шерман сам снял предохранитель и снова протянул ей пистолет:

– Попробуйте еще раз.

Он держался очень самоуверенно, даже вызывающе. Руки так и чесались наказать его, и Анна, едва взяв оружие, сразу нажала на спуск. Пистолет выплюнул сноп огня, а пуля ударила в землю между Шерманом и его водителем. Последний в панике отпрыгнул в сторону. Шерман же, кому и предназначался весь этот спектакль, остался на месте как ни в чем не бывало.