Сергей Москвин - Схватка профессионалов

– Дайте фонарь, – попросил он.

Один из оперативников принес мощный электрический фонарь. Ефремов и его сотрудники могли только догадываться, что делает Муромцев на палубе. Вскоре они услышали звон стекла.

– Олег, что там?! – не выдержал Ефремов.

– Все в порядке. Выбил стекло в кормовой надстройке. Хочу изнутри осмотреть люк, – комментировал свои действия Муромцев. – Похоже, сюрпризов нет, попробую открыть.

Послышался скрежет люка, а еще через несколько секунд все услышали возбужденный крик Олега Муромцева:

– Она в трюме, уложена в ящики! Но… О нет! Только не это!

– Что там?! – снова крикнул майор Ефремов.

Ждать ответа пришлось недолго. Вскоре над бортом показалась голова Олега Муромцева.

– Большинство ящиков пусты и отброшены в сторону, – сообщил он оперативникам. – Судя по всему, здесь килограммов двести, не больше.

– А где остальные? – послышался голос кого-то из оперативников.

«Спроси у боевика, которого вы застрелили!» – хотел в сердцах ответить Муромцев, но сдержал свой порыв.

– Куда отсюда можно выехать? – проигнорировав глупый вопрос, спросил Муромцев и указал рукой на следы автомобильных шин.

– Обратно в Астрахань, – ответил Ефремов.

– Еще куда?

– Еще в Элисту и в Каспийский, но это уже Калмыкия.

– Каспийский – это что, порт?

– Конечно. Не такого значения, как Махачкала, но тоже портовый город, – растерянно проговорил Ефремов.

– Определенно это след грузовика, – услышал Муромцев голос оперативника, интересовавшегося, куда подевалась остальная взрывчатка. – Не «КамАЗ», колея уже. Какой-нибудь «ЗИЛ» или «газон».

– Сколько отсюда километров до Каспийского? – взволнованно спросил Муромцев у Ефремова.

– Не больше ста.

«Примерно полтора часа езды», – сопоставив расстояние со скоростью грузовика, определил Олег Муромцев.

– Необходимо срочно выяснить, какие корабли выходили сегодня из порта Каспийский в район нефтедобычи. И скорее свяжитесь с полковником Чернышовым, – поторопил он майора Ефремова.

21 сентября, четверг, 10.45

«Татищев» подходил ко второй нефтедобывающей платформе на своем маршруте. Ковалев был доволен, на первой платформе все прошло отлично. С судна выгрузили, а на платформе приняли восемь бочек с дизельным топливом. Во всяком случае, так считали рабочие платформы, принимавшие бочки. И лишь Ковалев и его боевики знали, что вместе с соляркой на платформу попали и двести килограммов пластита, спрятанные в одной из них. Но на палубе сухогруза оставались еще три такие же начиненные взрывчаткой бочки.

…Стоя на палубе верхнего уровня, Павел Чернышов смотрел на приближающееся к платформе судно. Чернышов не знал, как правильно называется то место, где он находится, но по аналогии с морской терминологией называл его палубой. Приближающееся судно с высоты верхнего уровня выглядело совсем небольшим, а может быть, именно таковым и являлось. Чернышов поднял к глазам бинокль, чтобы разобрать название на борту судна, и прочитал: «Татищев». «А ведь я его уже видел, – вспомнил он. – Мы как раз пролетали над этим судном, когда летели сюда на вертолете».

Сзади подошел Артем Ветров:

– Павел Андреевич, вас по рации вызывают из управления.

– Иду. – Чернышов опустил бинокль и вслед за Ветровым направился в рабочий кабинет Карпатьева.

Кабинет начальника нефтедобывающей платформы больше напоминал капитанскую рубку, чем рабочее место инженера. Через огромные стекла отлично просматривалась основная часть рабочего участка. Подходя к столу, где размещалась рация, Чернышов увидел, как дежурная смена ОМОНа спешит на свои места, чтобы произвести осмотр доставленного на платформу груза.

…Андрей Ковалев внимательно следил, как капитан сухогруза подводит свое судно к платформе. Несмотря на то что на первой платформе все прошло гладко, Ковалев не терял бдительности. Желая обезопасить себя от возможных неожиданностей, он приказал запереть всех матросов в трюме, а сумасшедшего минера Володю поставил охранять их. Теперь на палубе сухогруза остались лишь боевики Сажина, успевшие переодеться в рабочие матросские робы.

С платформы на палубу сухогруза швырнули два страховочных конца. С их помощью боевики пришвартовали сухогруз к опоре платформы, после чего заняли положенные по боевому расчету места: Сажин и Усенцев на палубе, возле перевозимого груза, а Мельник в капитанской рубке, рядом с Ковалевым. Пока оружие было в руках только у Мельника и Ковалева. Сажин и Усенцев спрятали свои автоматы среди бочек с соляркой, но готовы были схватить их в любой момент.