Сергей Москвин - Почерк диверсанта

– Чушь. Ни один начальник КСС [2]не пустит на пятитысячник альпиниста, не имеющего соответствующей квалификации.

«Вот так, – удовлетворенно подумал Чернышов. – Значит, не были вы ни на Азау, ни на Эльбрусе. Хотя снаряжение у вас очень даже не хилое».

Примерно через час после разговора с Григорьевым Чернышову позвонил Артем Ветров.

– Павел Андреевич, я вам из ментовки звоню, – сообщил Ветров.

Судя по всему, телефон у Ветрова был отвратительный. В трубке непрерывно что-то щелкало, раздавались посторонние шумы. Чернышов даже не сразу понял, что говорит Артем.

– Откуда ты звонишь? – переспросил он.

– Из районного отделения милиции. Вы прямо как... нерусский, – не нашел лучшего сравнения Ветров. – Так вот, сообщаю вам, интересующий нас инструктор-проводник из отделения горного туризма убит.

– Как убит?! Когда?! – Чернышов почувствовал, как у него сжалось сердце.

– Убит утром девятого марта, то есть еще вчера. Подробностей убийства я узнать не успел. Сами понимаете, поздний вечер. Все дела давно в сейфах. Вот тут, рядом со мной, милейший сержант, он обещает мне утром предоставить возможность ознакомиться с розыскным делом. Но только завтра.

– Ясно, Артем. Спасибо тебе, – поникшим голосом произнес Чернышов. – Возвращайся в гостиницу, отдыхай. Думаю, за ночь ничего нового не произойдет. Утром действительно взгляни на розыскное дело, а я заеду в прокуратуру посмотреть уголовное.

Закончив разговор с Ветровым, Чернышов еще долго сидел за письменным столом и постукивал пальцами по его поверхности.

– Значит, недооценил я вас, недооценил. Никак не ожидал упреждающего удара, – наконец сказал он. – Но я все равно докопаюсь до сути. И если вы имеете отношение к убийству проводника, то вы ответите за это.

Чернышов встал и заварил в фарфоровом чайнике крепкий кофе. Нужно разобраться в этой истории. Он не ляжет спать, пока не сделает этого. Придвинув к себе лист белой бумаги, Павел Чернышов начал выписывать на него вопросы, которые сегодня вечером задавал Артему Ветрову.

Местное время 08.30

Они снова собрались в больничной палате Олега Муромцева. Обсуждаемые вопросы являлись сугубо служебными. Поэтому медсестры на импровизированном совещании оперативной группы отсутствовали.

– Смотри, Олег, все выглядит как спонтанное, неподготовленное убийство, совершенное уличными хулиганами. Потерпевшему нанесли удар ножом в сердце и водопроводной трубой раскроили череп. Оба ранения оказались смертельными. Проводник умер практически сразу. – Чернышов протянул Олегу Муромцеву копию заключения судебно-медицинского эксперта из уголовного дела, заведенного по факту убийства инструктора-проводника.

– А зачем наносить вторую рану, если и первая уже была смертельной? – тут же спросил Ветров.

– В том-то и дело, – сказал Чернышов. – Убийце-профессионалу незачем наносить второй удар. А когда человека избивает озверевшая стая, он вполне может получить несколько смертельных ранений. Следователь ухватился за тот факт, что обе раны нанесены совершенно разным оружием: ножом и водопроводной трубой. Отсюда он делает вывод, что убийство совершили как минимум два человека. И все же слишком сильно могли быть заинтересованы братья Братынские в устранении опасного свидетеля.

– А может, мы имеем дело с предпринятой ими инсценировкой хулиганского нападения? – предположил Ветров.

– Вот я и хочу, чтобы Олег взглянул на заключение эксперта. Если это инсценировка, возможно, в акте удастся найти этому доказательства. Посмотри, Олег. Тебя ничего не смущает? Все-таки ты лучше всех нас разбираешься в оружии.

Олег Муромцев до прихода в оперативную группу Чернышова служил в антитеррористическом подразделении «Альфа». Поэтому действительно отлично разбирался в огнестрельном и холодном оружии, а также в способах его применения.

Олег поднес к глазам копию заключения судебно-медицинского эксперта, производившего вскрытие, и начал сосредоточенно читать. Дочитав заключение до конца, он снова вернулся к началу, потом удовлетворенно кивнул.

– Вот взгляните, Павел Андреевич, – Олег отметил пальцем заинтересовавший его абзац в акте судебно-медицинской экспертизы.

«...В грудной клетке имеется проникающее ножевое ранение. Края раны плоские, направление канала перпендикулярно передней стенке грудной клетки», – прочел Чернышов и посмотрел на Олега Муромцева в ожидании разъяснений.