Сергей Москвин - Почерк диверсанта

– Ты задал мне сложную задачу, Ильдар, – задумчиво произнес Татаев.

– Я понимаю, но мне очень нужны такие люди. Неважно, сколько это будет стоить. Я готов заплатить любую сумму. Можешь вызвать специалистов даже из-за границы.

– Сколько тебе нужно людей? – продолжая размышлять, спросил Татаев.

– Немного. Двоих или троих вполне хватит.

Набиев очень надеялся, что Татаев сумеет ему помочь. Лидер чеченской криминальной группировки имел выходы почти на всех киллеров высшего класса.

– Думаю, я сумею тебе помочь, Ильдар, – наконец сказал Татаев. – Только сначала ответь мне, ты помнишь убийство председателя фонда «Возрождение»?

– Это которого в собственном кабинете застрелил снайпер вместе с секретаршей?

– Да, я имею в виду именно его, – усмехнулся Татаев. – У следствия сразу возникла версия о работе снайпера. Еще бы, убийство произошло на шестнадцатом этаже двадцатиэтажной башни. В приемной постоянно находились вооруженные охранники, поэтому никто посторонний в кабинет войти не мог. Следствие пришло к выводу, что выстрелы произведены с крыши здания напротив. Только я, в отличие от лиц, проводивших расследование, обратил внимание на некоторые нестыковки в этой версии. Во-первых, застрелив председателя фонда, снайперу незачем было убивать и его секретаршу. Она бы все равно не смогла его опознать. К тому же мне известны некоторые подробности убийства. Председатель фонда был застрелен в тот момент, когда занимался сексом со своей секретаршей. Короче, он трахал ее, стоя спиной к окну, а девчонка сидела на столе, расставив ноги. Так вот, охранники в приемной услышали сначала ее крик и только потом звон разбитого стекла. Выстрелов, понятно, никто не слышал. Когда охранники вбежали в кабинет, то застали там уже остывающие трупы, а также осколки оконного стекла. Кстати, винтовочная пуля летит на большой скорости и стекло обычно не разбивает, а оставляет в нем аккуратную дырочку, чего нельзя сказать о пуле пистолетной.

– Пистолет? Но ведь ты только что сказал, что кабинет председателя фонда находился на шестнадцатом этаже, – недоуменно произнес Набиев.

– Верно. Но ведь стоит только допустить, что находящийся за окном убийца стрелял из пистолета, как все встает на свои места. И крик секретарши, которая увидела за окном убийцу за секунду до собственной смерти, и разбитое выстрелами стекло, – довольный произведенным эффектом, улыбнулся Татаев.

– Добраться по отвесной стене до шестнадцатого этажа может только настоящий профессионал альпинизма, – восторженно сказал Набиев.

– Верно. Он спустился с крыши до нужного окна. Выполнил свою работу. Не колеблясь, устранил осложнение в лице секретарши и успел подняться на крышу еще до появления охраны. Он сделал все настолько быстро, что никто ничего не заметил и даже не заподозрил, что киллер в это время находится на крыше. А если учесть, что обе жертвы были застрелены выстрелами в голову, то он профессионал не только в альпинизме.

– Найди мне этого человека, Джунгер, – заглянув Татаеву в глаза, сказал Набиев.

В рискованных делах Набиев всегда полагался на профессионалов. Он знал, сколько абсолютно надежных дел было погублено по вине дилетантов. Сейчас ему потребовались профессионалы, чтобы забрать в Кавказских горах баллон с газом «VX» и доставить его в Москву. После разговора с Татаевым Набиев не сомневался, что тот подберет ему нужных людей.

По иронии судьбы они остановились в той же гостинице, что и Ветров с Чернышовым. Посланцев Набиева было двое. Они приехали в Пятигорск вместе с Валерием Марфиным.

То, чего так боялся Марфин, свершилось. Набиев приказал ему лично отыскать в горах Кавказа злополучный баллон. Марфин интуитивно чувствовал, что этот баллон приносит беду. Он уже начал отнимать человеческие жизни. Первые люди погибли, когда баллон похищали из воинской части, после чего за ним потянулась целая череда смертей. Люди умирали в Москве и Пятигорске, а баллон со своим чудовищным содержимым все продолжал собирать кровавую дань. Для Валерия Марфина самым наглядным примером стала смерть пяти человек в установленной в горах палатке. Почему-то Марфин интуитивно чувствовал и свой близкий конец. Но он покорился судьбе.

После того, как Марфин попал к Набиеву, он уже не располагал собой, а только выполнял приказы своих хозяев. Впрочем, те и не интересовались его мнением. Валерий Марфин не строил иллюзий. Он понимал, что для него, в сущности, ничего не изменилось. Просто он попал из одного плена в другой. Только в первый момент Марфин подумал, что телохранители Набиева явились, чтобы освободить его из плена у чеченских бандитов. Марфину все стало ясно, когда Бадыр Айвазов ударил его локтем в живот. Вот тогда Валерий понял, что люди Набиева, выкупив его у бандитов, вовсе не собираются его освобождать. Осознав до конца свое положение, Марфин впал в апатию. Он просто устал бороться за свою жизнь и свободу. Когда Марфин узнал от Набиева, что ему придется отправиться в Пятигорск и там, в окрестностях города, разыскать баллон с отравляющим газом, он ничего не ответил, а только обреченно кивнул. Почему-то Марфин подумал, что это задание будет для него последним.