Сергей Москвин - Почерк диверсанта

Девушку привели в какую-то комнату, где посередине стоял широкий стол, а вдоль стен несколько скамеек. Другой мебели в комнате не было. Еще Ольга заметила, что, кроме той двери, через которую она сюда зашла, в комнате есть еще одна дверь, сейчас закрытая. Следом за Ольгой вошел другой таможенник, который поставил на стол ее небольшую дорожную сумку.

– У вас есть с собой оружие, наркотики и другие предметы, запрещенные к ввозу в нашу страну? – спросил у Ольги первый таможенник. Сейчас он уже не улыбался.

– Нет, – немного испуганно ответила Ольга. Она уже начала понимать, что происходит что-то не то.

– Мы должны произвести осмотр ваших вещей, – объявил Ольге таможенник.

– Пожалуйста. У меня ничего нет, – Ольга старалась, чтобы ее голос не выдал волнения.

Таможенник расстегнул «молнию» на Ольгиной сумке и стал одну за другой выкладывать на стол ее вещи.

– Что это? – таможенник предъявил Ольге пластиковый пакет с белым порошком.

– Это не мое, – заплетающимся языком ответила Ольга. Она действительно впервые видела предъявленный ей пакет.

Таможенник ногтем большого пальца разорвал пакет и, захватив мизинцем несколько крупинок, слизнул их языком. Глаза таможенника тут же налились ненавистью.

– Героин! – выкрикнул он в лицо Ольге. – Ты, сука, перевозишь наркотики. Ты собиралась отравить наш народ!

– Нет, нет! Это не мое! – закричала Ольга. Из ее глаз брызнули слезы.

Но таможенник девушку даже не слушал. Он на несколько секунд скрылся за дверью и вернулся с арабом в гражданском костюме, который присматривался к Ольге еще до таможенного досмотра.

– Я буду вашим следователем, – представился Ольге человек в костюме. – Сразу предупреждаю, что лучше сказать правду и во всем сознаться. Это облегчит вашу участь.

Человек тоже говорил по-английски. Ольга владела английским, но из-за охватившего ее волнения плохо понимала слова араба.

Таможенники, задержавшие Ольгу, вышли из комнаты, вместо них вошел араб – мужчина и две женщины: арабка и славянка.

– Пройдите в соседнее помещение для личного досмотра, – приказал Ольге следователь.

Славянская женщина тут же повторила его слова на русском языке. Правда, в ее голосе Ольга уловила украинский акцент. Арабская женщина открыла перед Ольгой запертую дверь и жестом приказала войти. Ольга повиновалась. В соседней комнате мебели оказалось еще меньше. Там стояла только одинокая вешалка с белым медицинским халатом да металлический столик на колесиках, какие используются в больницах для перевозки хирургических инструментов. Женщина-арабка надела белый халат, а на руки почти до самых локтей натянула облегающие резиновые перчатки. Облачившись в этот наряд, женщина что-то сказала Ольге по-арабски. Переводчица-украинка бесстрастным голосом перевела:

– Раздевайтесь догола. Свои вещи можете вешать сюда.

И она указала рукой на единственную вешалку.

Ольга вздрогнула. Второй раз за сегодняшний день ее заставляли раздеваться. Ольга испуганно посмотрела на обеих женщин, но даже на лице украинской переводчицы не заметила никакого сострадания. От этого приказ прозвучал еще более грозно. Дрожащими руками Ольга начала расстегивать пуговицы на своем форменном жилете. Обе женщины молча ждали, пока она полностью разденется. Только украинка ехидно ухмыльнулась, когда Ольга спустила с себя трусики. Арабка щелкнула расположенным на стене выключателем, включились лампы дополнительного освещения. Яркий свет ударил Ольгу по глазам и заставил зажмуриться.

Арабка подошла к ней и взялась руками за ее голову. Первым делом она вытащила из волос Ольги заколку и, осмотрев ее, опустила в карман своего халата. Дальнейшая процедура превратилась для Ольги в настоящий кошмар. Она слышала короткие арабские фразы, которые тут же повторяла переводчица: «Наклони голову... Повернись... Открой рот... Подними руки... Расставь пальцы». Команды следовали друг за другом. Ольга чувствовала, как пальцы арабской женщины перебирают ее волосы, копаются в ушах. Потом арабка заставила Ольгу открыть рот и тоже запустила туда свои пальцы. Ольгу чуть не вырвало, когда арабка надавила своими пальцами на корешок ее языка. Даже когда арабка вытащила руку, во рту у Ольги остался неприятный привкус резины и талька с ее перчаток. Арабка проверила у Ольги подмышки, затем с силой сдавила ее груди. Руки у арабки оказались на редкость сильными. Ольга испытала такую боль, что даже вскрикнула и прикусила язык. Арабка опустилась ниже. Она все делала так, словно специально хотела причинить Ольге боль. Когда арабка засунула свой средний палец девушке в пупок и надавила им, живот Ольги скрутило от боли.