Сергей Москвин - Профи из «Вымпела»

– Будешь?

Ошарашенный таким предложением сцепщик отрицательно замотал головой. Рассчитывая именно на такую реакцию, Гамид равнодушно пожал плечами, сам отхлебнул из бутылки, после чего вытащил из кармана джинсов тонкую пачку денег и протянул ее Нелюбину.

– Что это? – опешил тот.

– Деньги: пятьсот долларов, – охотно пояснил Гамид. – Ты же приезжал к нам за деньгами. Вот и держи, заработал.

И вновь реакция русского оказалась предсказуемой. Он шарахнулся от баксов, как от чумы, и забормотал:

– Нет. Я же не из-за денег...

– Тогда можешь считать это авансом за цистерны, – перебил собеседника Гамид.

Главное, соблюсти обыденность интонации, чтобы у русского даже мысли не возникло, что он может отказаться. Однако на этот раз уловка не сработала. Сцепщик вздрогнул, как от удара, и, резко остановившись, жалобно заныл:

– Вы же обещали, что после того, как я добуду вам схему, вы отстанете от меня.

– Так и есть, – с притворным изумлением подтвердил Гамид. – Больше мне от тебя ничего не нужно. Просто, когда на станцию придут цистерны с химкомбината, сообщи мне об этом.

Сцепщик глубоко вздохнул:

– И все?

Он очень хотел убедиться, что на этом все его заботы и страхи закончатся. И Гамид не стал его разочаровывать:

– Все.

Для большей убедительности он демонстративно развел руками, после чего вынул из-за пазухи крохотный мобильный телефон:

– Держи. Когда придут цистерны, сразу звони мне. Номер моей трубки здесь в памяти.

Сцепщик с опаской протянул руку и взял предложенный ему телефон. Жест, фактически означающий согласие. То, что он при этом отказался от предложенных ранее денег, не имело никакого значения.

Канаш

29 июля, 22.10

Каждый вечер после возвращения Исы и его бойцов, подтвердивших достоверность полученной от Нелюбина схемы железнодорожного сообщения между Москвой и Канашом, Гамид уединялся в своей комнате и, вооружившись лупой и курвиметром, подолгу изучал нанесенную на бумажный лист план-схему железной дороги. Эта схема представлялась ему полем азартнейшей настольной игры, где в конце его ждет огромный приз, джек-пот, с которым не сравнится выигрыш ни в одной из лотерей. В то же время Гамид понимал, что вычерченная на бумаге схема – это лишь графическое изображение реальной транспортной системы, с сотнями ежедневно курсирующих поездов, перевозящих десятки тысяч пассажиров и тысячи тонн различных грузов. Бесперебойность и надежность ее работы обеспечивает огромное количество железнодорожных диспетчеров и еще большее число всевозможных составителей, смазчиков, обходчиков, машинистов, их помощников и прочих железнодорожников. Они, как муравьи, стерегут свое хозяйство от вторжения чужаков, поддерживая жизнь в огромном человеческом муравейнике. Глупцы, они и не подозревают, что чужак, которого они боятся, совсем рядом и скоро сожжет дотла весь их муравейник. Но для этого ему нужно доставить определенный груз из пункта А в пункт Б, или, если уж быть точным, из пункта К в пункт М. Это невозможно сделать без помощи работающих на железной дороге людей-муравьев. Значит, нужно подчинить их своей воле, а тех, кто будет сопротивляться, безжалостно раздавить...

Мысли Гамида были прерваны трелью телефонного звонка. Он отложил в сторону курвиметр и лупу и схватил со стола трубку мобильного телефона. На дисплее высветился номер телефона, который он вручил станционному сцепщику. Стоило подумать о муравьях с железной дороги, как один из них тут же дал о себе знать. Гамид внутренне напрягся. Что за новость собирается сообщить агент?

– Слушаю?

– Это я, – послышался в трубке взволнованный шепот составителя поездов. Что за идиот?! Можно подумать, с его телефона может звонить кто-то другой. – Цистерна пришла.

Гамид так резко вскочил со стула, что чуть не опрокинул стоящий перед ним стол со схемой железной дороги.

– Где она?

– В тупике, на тринадцатом пути.

Надо было срочно взять себя в руки. Но возбуждение оказалось столь велико, что это никак не удавалось. Мысли путались в голове Гамида, и он выпалил первое, что пришло в голову:

– Почему только одна цистерна?

– Чаще так и бывает. Сцепки из двух, а тем более трех приходят редко.

О чем он спрашивает?! Одна цистерна – значит, меньше охраны!

– Когда ее должны отправить?

– Состав отправляется в два пятнадцать.

Гамид взглянул на часы. Четверть одиннадцатого. Значит, еще четыре часа цистерна будет на станции. Отлично, они успеют.