Сергей Москвин - Профи из «Вымпела»

Человек лежал на земле, разметав в разные стороны руки и ноги. То, что он мертв, Ворон понял сразу, даже не приближаясь к нему. Поведение бродячих собак, явно собиравшихся полакомиться мертвечиной, не оставляло на этот счет никаких сомнений. Когда Ворон подошел ближе, ему стала понятна и причина смерти. На лбу мертвеца зияло входное пулевое отверстие. Собаки слизали вытекшую из раны кровь, так что на коже осталась только аккуратная круглая дырочка. «ПМ» – определил опытным глазом Ворон. Он нагнулся над покойником и сжал пальцами его оголенное плечо. Вытатуированный на плече голубь слегка шевельнул крыльями. Мышцы еще не утратили упругость, значит, убийство произошло совсем недавно. Ворон присмотрелся к застреленному мужчине. На вид двадцать—двадцать пять лет, плотного телосложения, довольно накачанный. Явно не бомж – на бомжацких харчах так не отъешься. Да и одежда не бомжацкая, хотя и изрядно затасканная. Тельняшка, джинсы, на ногах стоптанные кроссовки. Присутствует общий стиль. Рабочая одежда! – внезапно понял Ворон. Станционный рабочий? Но почему тогда не в рабочем комбинезоне? Да и как он мог оказаться на станции, ведь весь персонал давно эвакуирован? Ворон нагнулся к мертвецу, проверил на ощупь карманы джинсов. Они оказались пусты. Только в правом боковом кармане обнаружился смятый в комок носовой платок. Ни документов, ничего другого, что могло бы помочь установить его личность. А сделать это необходимо, даже если парень просто случайный свидетель, на свою беду встретившийся с террористами.

Ворон задумчиво уставился на покойника. Его взгляд скользнул по лицу погибшего парня, на котором отпечатались изумление и страх, опустился ниже и остановился на расправившем крылья летящем голубе. Грубая, не особенно умелая работа. Татуировка сделана явно не в салоне... Внезапно мозг молнией пронзила мысль, указав нужное направление поиска. Ворон выхватил из кармана радиостанцию и, вдавив клавишу передачи, принялся вызывать Овчинникова.

Тот отозвался уже через несколько секунд. И, хотя связь была очень плохой, Ворон услышал прорвавшийся сквозь помехи радиоэфира голос своего друга:

– Да, Ворон! Что у тебя?!

– Я нашел парня, застреленного менее получаса назад. Возможно, это станционный рабочий. Около двадцати пяти лет, среднего роста, плотного телосложения. На правом плече синяя татуировка в виде летящего голубя. Если я не ошибаюсь, это зоновская наколка. Спроси у вашего машиниста, не знает ли он такого работника.

– Понял! Сейчас! – отозвался Овчинников.

Несколько секунд в рации были слышны только шорохи и треск, но затем через них вновь прорвался голос Овчинникова:

– Есть такой! Судя по твоему описанию, это Георгий... машинист маневрового тепловоза... Действительно, отсидел полтора года за хулиганство, чем очень гордился, бравируя своим уголовным прошлым...

Из-за помех в эфире Ворон не расслышал названную Овчинниковым фамилию. Но он понял главное: погибший – машинист маневрового тепловоза. И если он мертв, то, очевидно, его тепловоз захватили террористы. Захватили, чтобы отогнать цистерну с окислителем в нужное место. Куда? На отдаленный путь или...

– ...Но сегодня он должен работать на станции Чернуха. Это соседняя станция на северной ветке.

«Северная ветка», – эхом отдались в мозгу Ворона последние слова Овчинникова. Северная ветка – это нижегородское направление. А Нижний Новгород – город с миллионным населением и крупнейшим железнодорожным вокзалом. Вокзалом, где никто не проводил эвакуацию, где никто не ждет удара террористов!

– Ант, они отправили цистерну по северной ветке!!!

– Что?! – переспросил Овчинников.

Ворон несколько раз глубоко вздохнул, чтобы взять себя в руки и унять бешено колотящееся в груди сердце. Простейшая дыхательная гимнастика, но она всегда помогала ему в стрессовых ситуациях. Помогла и сейчас: сердцебиение утихло, волнение исчезло. И Ворон уже без дрожи в голосе произнес:

– Убив машиниста и захватив маневровый тепловоз, террористы вывезли цистерну со станции. И сейчас по северной ветке буксируют ее в Нижний Новгород, чтобы взорвать на нижегородском вокзале. А преследуемый вами поезд – это подстава, отвлекающий маневр террористов. Гамадов понял, что до Москвы ему не добраться, и нацелился на другой объект.

Ворон закончил говорить и перешел на прием. Но в ответ раздавались лишь шорохи и треск. На этот раз пауза длилась дольше. У него даже вспотела рука, держащая рацию. Ворон с ужасом подумал, что тепловоз со штурмовой группой Овчинникова вышел из зоны уверенного приема и Антон попросту не услышал его сообщение. Но именно в этот момент в динамике вновь зазвучал голос Овчинникова: