Сергей Москвин - Разрешение на штурм

– Был бородатый. Точно, как вы сказали. Только, пожалуй, помоложе, навроде вас.

Егоров невесело усмехнулся. Все знакомые дружно утверждали, что он выглядит моложе своих сорока двух лет. Однако швейцар, не ведая о том, опроверг эти утверждения, сравнив с ним сорокадевятилетнего Лобанова.

– Куда он отправился?

– Бородатый? В буфет. В кафе, то есть, – поправился швейцар. – Это на втором этаже.

– Спасибо, – кивнув швейцару, Егоров отправился на поиски Лобанова.

Долго искать профессора не пришлось. Лобанов сидел один за столиком гостиничного кафе с газетой в руке. «Московский комсомолец», – издали определил Егоров. На столике, перед Лобановым, стояла чашка недопитого кофе и тарелка с двумя кусками черного хлеба и несколькими ломтиками сыра. Судя по его напряженному лицу, он полностью сосредоточился на чтении и ничего не замечал вокруг. Егоров подошел ближе и, чтобы привлечь его внимание, спросил:

– Разрешите?

Лобанов резко оторвался от газеты и, взглянув на Егорова, недовольно спросил:

– Чего вы хотите?

– Выпить кофе и поговорить с Вами, Николай Иосифович.

– Кто вы?

– Егоров Андрей Геннадьевич, – назвал себя Егоров, усевшись напротив Лобанова. – Старший оперуполномоченный госбезопасности.

– Чего ж тогда было ломать комедию, спрашивая мое разрешение? – презрительно скривился Лобанов. В следующую секунду по его лицу пробежала тень узнавания, и он произнес: – Постойте, ведь вы были вчера на похоронах. Торжествуете? Довели Константина Александровича до могилы, а теперь, значит, взялись за меня?

– Я вас не понимаю, Николай Иосифович, – опешил Егоров.

– Да, бросьте! Все вы понимаете! – Лобанов так хлопнул по столу газетой, что направившаяся к их столику молоденькая официантка испуганно шарахнулась в сторону. – Думаете, я не знаю, как вы ополчились на Константина Александровича, когда он попытался за Сахарова заступиться?!

– Я? – Егоров уже понял, что разговора с Лобановым не получится, и все же пытался переломить его резко негативное отношение к себе.

– Нечего ловить меня на слове! – гневно оскалился Лобанов. – Не вы, так другие! Какая разница?! Все вы, гэбисты, одинаковые! Вам же доставляет удовольствие травить и запугивать людей! Только со мной у вас такой номер не пройдет! Я вас не боюсь! Так и знайте!

– Вы со всеми незнакомыми людьми так разговариваете? – усмехнулся Егоров. Его первая растерянность прошла. Зато внезапно проснулся живой интерес к своему не стесняющемуся в высказываниях оппоненту.

– А я с вами ни знакомиться, ни разговаривать не собираюсь! – все тем же резким тоном ответил Лобанов.

– И напрасно, – покачал головой Егоров. – Потому что я хотел поговорить, в том числе и о вашей безопасности.

– О своей безопасности я как-нибудь сам позабочусь.

– Похвальное стремление. Но опасность, которая вам угрожает, очень серьезна. Поверьте: сейчас именно тот случай, когда вам нужна наша помощь.

– И что это за опасность, интересно знать? – недоверчиво прищурившись, поинтересовался Лобанов.

– Боевики «Аль-Кайды» и других террористических организаций, которые рвутся к обладанию ядерным оружием, – понизив голос, ответил Егоров.

Лобанов в ответ с усмешкой покачал головой:

– Все то же запугивание. Ничего нового вы, видно, придумать не можете. Боевики «Аль-Кайды» – не смешите меня. Они, конечно, хотели бы иметь ядерную бомбу. Но одного желания для этого недостаточно. Впрочем, вам этого не понять. А объяснять вам азы ядерной физики я, извиняюсь, не желаю, – закончил Лобанов, поднявшись из-за стола. – Мне пора на вокзал, я сегодня уезжаю. Так что свой кофе вам придется распивать в одиночестве. Честь имею.

Он развернулся и направился к выходу.

Не надеясь на положительный результат, Егоров все же попытался задержать Лобанова:

– Николай Иосифович, я на машине и мог бы вас подвести.

– Поберегите казенный бензин для служебных целей, – не оборачиваясь, бросил Лобанов на ходу и скрылся за дверью.

«Вот ведь язва», – беззлобно усмехнулся Егоров и, обращаясь к подошедшей официантке, сказал:

– Один экспрессо, пожалуйста.

...Забрав в гостиничной камере хранения портфель со своими вещами, Лобанов стремительно вышел на улицу и сразу же попал на прицел объектива цифрового фотоаппарата. Не догадываясь об этом, начальник КБ саровского ядерного центра бодро зашагал в сторону троллейбусной остановки. Через минуту он скрылся из виду, но за это время фотограф успел сделать не менее десятка снимков, на половине из которых крупным планом запечатлелось хмурое профессорское лицо.