Сергей Москвин - Скрытая угроза

– Мы обыскали весь номер: ничего интересного. Немного одежды в шкафу, да умывальные принадлежности в ванной комнате. Очевидно, все улики, которые могли навести на след, они забрали с собой. В отеле зарегистрировались как прибывшие из Дании туристы. Но это ничего не значит. В действительности они могут быть кем угодно.

Пока начальник контрразведки высказывал свои соображения, Омар молча осматривал гостиничный номер. Заметив на прикроватной тумбе телевизионный пульт, он задумчиво повертел его в руках, потом направил на телевизор и нажал кнопку включения. Экран осветился, в правом верхнем углу появилось изображение единицы, а из телевизионных динамиков вырвалась русская речь. Омар усмехнулся левым углом рта и, обернувшись к Аббасу, указал пультом на экран:

– Они русские.

Аббас изумленно уставился на работающий телевизор, потом повернул голову к Омару. Он собирался что-то сказать, но не успел. Как раз в этот момент в дверь осторожно, но настойчиво постучали. Подскочив к двери, Аббас отпер замок и резким движением распахнул ее. На пороге стоял его боевик из числа тех, кто вместе с Омаром гнался за сбежавшими из отеля вражескими лазутчиками.

– Простите, хозяин, – боевик виновато наклонил голову и, отыскав взглядом Омара, протянул ему изодранную спортивную сумку, которую держал в руках. – Мы нашли это у них в машине. Там был фотоаппарат с мощным объективом. – Он запустил в сумку руку и достал оттуда сплющенную с одного конца раздвижную трубу, в которой Омар с трудом узнал телеобъектив. – И еще вот это. – Порывшись в сумке, боевик достал оттуда исцарапанный металлический предмет, похожий на электродрель.

– Дай сюда, – Аббас буквально выхватил «электродрель» у него из рук и, осмотрев прибор со всех сторон, поднял на Омара встревоженный взгляд. – Это лазерный считыватель, снимающий информацию со стекол. Используется для прослушивания разговоров в закрытых помещениях. Причем, – он судорожно сглотнул, – российского производства.

Омар утвердительно кивнул:

– Что и требовалось доказать.

Аббас продолжал изучать прибор.

– Здесь имеется гнездо для микрокассеты, но... ее нет.

Подойдя ближе, Омар заглянул в принесенную боевиком сумку и вынул оттуда разбитый корпус цифрового фотоаппарата.

– Карта памяти тоже отсутствует. – Он бросил фотоаппарат обратно в сумку. – И той твари, которая была с разбившимся на машине шакалом, удалось уйти!

Последняя фраза прозвучала с угрозой, и Аббас это понял. Под пристальным взглядом Омара он низко опустил голову.

– Мухтада Аббас, я снимаю вас с должности начальника службы безопасности! – грозно произнес Омар. – За сегодняшний провал вам придется ответить по законам шариатского суда!

Омар отдавал себе отчет, что своим сегодняшним участием в заседании совета он лишь приблизился к руководителям организации, но еще не получил той абсолютной власти над тысячами боевиков «Аль-Каиды», какой обладает его отец и другие члены совета. Но то, что люди Аббаса внимательно слушают его, а сам, теперь уже бывший, начальник контрразведки не решается возражать, вселило в него уверенность.

– Уведите его! – скомандовал Омар стоящим у двери охранникам.

Двое боевиков безоговорочно подхватили под руки своего поникшего хозяина и вывели его из номера.

Рабочий день официально закончился двадцать минут назад, но старший оперуполномоченный по особо важным делам ФСБ России полковник Егоров продолжал сидеть за столом, рисуя простым карандашом на лежащем перед ним листе бумаги замысловатые линии. Ему нравилось это занятие, которое он исподволь сравнивал с оперативной работой. Точно так же, как из карандашных штрихов постепенно начинал вырисовываться определенный узор, так и во время работы по делу разрозненные и поначалу мало что говорящие факты по мере их накопления образовывали цельную и законченную картину.

Егоров любил рисовать с детства: в пионерском возрасте активно участвовал в выпусках школьной стенгазеты, для души или по просьбе товарищей рисовал смешные дружеские шаржи, но никогда не относился к своему увлечению серьезно. Однако, когда он уже учился на третьем курсе Высшей школы КГБ, его рисунками заинтересовался преподаватель курса оперативной психологии. Он же и объяснил молодому слушателю, что любой портрет, и в том числе шарж, передает не только внешность человека, но и особенности его характера.