Сергей Москвин - Сверхсекретный объект

Бара или хотя бы незатейливого летнего кафе на Хорошевском шоссе, в окрестностях штаб-квартиры военной разведки, не оказалось, и офицеры уселись на скамейку в ближайшем сквере.

– Вот, все, что сумел собрать. – Шипунов расстегнул свою барсетку и вынул оттуда довольно увесистый кулек, наполненный стреляными гильзами и пулями.

Федоров с первого взгляда определил, что все собранные в пакете гильзы и пули от 5,45-миллиметрового патрона МПЦ, применяемого в отечественных пистолетах «ПСМ». Как он уже знал со слов Шипунова, именно таким пистолетом был вооружен погибший прапорщик.

– Ого. – Федоров взвесил на ладони полученный от Шипунова кулек. – Это сколько же времени вы их собирали?

– Да ну, какое там время, – по своему обыкновению, махнул рукой Шипунов. – Перебрал в тире ведро с отстрелянными гильзами, и все дела. Вот с пулями действительно пришлось повозиться, когда я их из пулеулавливателя вытаскивал. Я понимаю, это, конечно, не может являться доказательством. – Он указал взглядом на пакет в руках Федорова. – Но вам в розыске должно помочь. Главное, чтобы здесь пули и гильзы от пистолета Игоря оказались. Да, вот еще. – Он вынул из нагрудного кармана рубашки пять одинаковых, плотно скрученных бумажных пакетика. – Чтобы вам лишнюю работу не делать, мы всей бригадой еще отдельно пальнули пару раз из своего табельного оружия. Я подписал на пакетах, где чьи пули и гильзы.

– Спасибо, это будет весьма кстати.

Рассовав полученные от Шипунова пакеты по карманам своего пиджака, Федоров поднялся со скамейки. Ему не терпелось провести сравнительный анализ боеприпасов. Шипунов понял, что их встреча подошла к концу. Он хлопнул себя по коленям и, обращаясь к Федорову, напомнил:

– Вы уж, пожалуйста, не забудьте мне сообщить, когда это все закончится. А то чувствую – не будет мне с ребятами покоя, пока убийца Игоря разгуливает на свободе.

– Я сообщу, обязательно сообщу, – пообещал Шипунову Федоров и, пожав ему на прощание руку, направился в сторону управления.

Когда Федоров подолгу работал за столом, то обычно снимал с руки часы и клал их перед собой. Уже три с лишним часа его наручные часы лежали на столе, а сам Федоров с закатанными рукавами перебирал распечатки информационно-аналитического отдела, содержащие сведения об особо важных объектах, расположенных на территории Северного военного округа. Аэродромы стратегической авиации, базы хранения химического оружия, испытательные полигоны, радиолокационные станции контроля за космическим пространством и станции системы предупреждения о ракетном нападении – Федоров предполагал, что в каждом военном округе существует несколько объектов, относящихся к категории особо важных, но до сегодняшнего дня не догадывался об их действительном количестве. В одной только дивизии Ракетных войск стратегического назначения таких объектов оказалось больше десятка: штаб дивизии, два пункта хранения ядерных боеприпасов – так называемые «ядерные погреба» – и десятки стартовых позиций баллистических ракет, стоящих на боевом дежурстве.

Федоров перевернул очередную страницу развернутой справки и, положив на стол недочитанный документ, потянулся. От непрерывного чтения у него устали глаза, и он, решив дать себе пару минут отдыха, с облегчением прикрыл веки. «До официального окончания рабочего дня осталось менее десяти минут, – думал он, сидя с закрытыми глазами. – Сегодня меня уже вряд ли кто-нибудь побеспокоит. Значит, я смогу спокойно закончить изучение списка ОВО и определить наиболее вероятные цели диверсантов. Жаль только, что этот список содержит сведения лишь о военных объектах, а ведь диверсантов могут интересовать и гражданские. Ладно, – попытался успокоить он самого себя. – Сначала нужно разобраться с объектами нашего ведомства».

Подполковник открыл глаза и, вновь склонившись над столом, придвинул к себе раскрытую аналитическую справку. В этот момент дверь его кабинета бесшумно отворилась, и на пороге возник офицер приемопередающего центра специальной связи. Федоров удивленно поднял глаза на вошедшего. Как он уже успел убедиться, во всем ГРУ именно работники узла спецсвязи да работающие вместе с ними шифровальщики были наиболее полны чувства собственной значимости. Они без стука входили в любые кабинеты, за исключением, пожалуй, начальника ГРУ и его заместителей. По общему мнению связистов, у прочих сотрудников военной разведки не могло существовать более важных дел, чем разбор и изучение доставленной ими корреспонденции. Вот и сейчас вошедший офицер-связист, совершенно не обращая внимания на то, что сотрудник, к которому он явился, работает с документами, решительно вошел в кабинет Федорова и положил ему на стол свою пухлую кожаную папку.