Валерий Горшков - Ликвидатор

«Форд» выехал на идеально ровную взлетно-посадочную площадку и остановился. Мы простояли несколько минут, прежде чем откуда-то издалека послышался звук вертолета, который с каждой секундой становился все громче и громче. Наконец «вертушка» приземлилась, и пилот выключил двигатель. Почти сразу же щёлкнула, открываясь, задняя дверца микроавтобуса, док накоротке обменялся с водилой и ещё одним боевиком парой предложений относительно предстоящего размещения каталки с больным внутри вертолета, затем тележку снова подхватили чьи-то сильные руки и выкатили из кузова. Даже сквозь троекратно обмотанные вокруг всего моего голого тела бинты и накрывающую почти с головой простыню я сразу же ощутил, как в легкие стремительно ворвался свежий лесной воздух. Если бы не ужасный запах, исходящий от «бывших в употреблении» повязок, было бы совсем замечательно.

Меня быстро провезли по площадке и вкатили внутрь вертолета. Одновременно я услышал приближающийся издалека гул несущегося на высокой скорости автомобиля. Он въехал на площадку сразу же после того, как каталку со мной разместили у дальней, недалеко от входа в кабину пилотов, переборки. Автомобиль быстро развернулся — это нетрудно определить на слух — и стал задним ходом въезжать в открытую пасть полугрузового вертолёта. Он остановился так близко от меня, что я даже отчетливо ощутил пробравшийся сквозь бинты запах выхлопных газов. Мафиозные авторитеты даже здесь не упустили возможности выделиться среди всеобщей серой массы автомобилистов. Машина, несомненно, была заправлена только недавно появившимся в Европе высококачественным бензином с ароматическими добавками. В данном случае это был запах лимона. Как-никак, а всё-таки приятней, чем вызывающая дурноту окись углерода.

Я услышал, как хлопнула одна из дверей стоящего в метре от каталки автомобиля, наступила пауза, во время которой кто-то, несомненно, разглядывал лежащую под простыней «мумию», затем два человека о чем-то тихо переговорили между собой и дверь снова захлопнулась. Кем бы из девяти мной уже виденных гостей ни были находящиеся сейчас в машине люди, они не особенно горели желанием вступать в разговор с доком и вообще — выходить из машины. Кто мы для них такие, чтобы удостаивать нас чести общаться с несомненными авторитетами структуры? Никто. Особенно — я.

Вот и замечательно. Как раз то, что нужно.

Пилот запустил двигатель, допасти главного винта медленно повернулись еще и еще раз, через несколько секунд набрали необходимую для взлета интенсивность вращения, и вертолет плавно оторвался от гладкого покрытия взлетно-посадочной площадки. Я не мог видеть, в каком именно направлении мы полетели, набрав высоту. Приходилось лежать и ждать, пока док не сообщит мне хоть какую-нибудь информацию.

Наконец он склонился над каталкой, делая вид, что проверяет самочувствие вверенного ему тяжелобольного, и, стоя спиной к заднему стеклу автомобиля, тихо сказал:

— По-моему, мы направляемся на северо-восток от базы. Командир, открой глаза, сейчас можно.

Я продрал слипшиеся от мази веки, некоторое время хлопал глазами, а потом кивнул в знак того, что вник в суть сказанных доком слов.

— Что будем делать дальше? — Он совершенно не выглядел растерянным, и мне это нравилось. С таким парнем можно делать дела.

— Дверь в кабину пилотов закрыта? — Я лежал головой к ней и не имел глаз на затылке, чтобы самому посмотреть. Док утвердительно кивнул, открывая саквояж.

— У меня здесь есть кое-что, — он достал и показал мне ампулы, — из спецкомплекта лаборатории. Через десять секунд после инъекции отключает не меньше, чем на четыре-пять часов. Рискнем?

— Вообще-то у меня был несколько другой план… — прогудел я сквозь бинты. — Но раз такое дело, можно попробовать. Ты случайно не заметил, кто сидит в тачке?

Я ещё некоторое время назад увидел, скосив глаза в сторону, что отправившаяся вместе с нами в короткое воздушное путешествие машина не что иное, как серебристого цвета «Мерседес-600». Стекла, и это вполне понятно, были совершенно непрозрачные.

— Случайно заметил. — Док был просто неподражаем в своей почти натуральной непосредственности. — Там водитель, здоровенный амбал, и трое лощеных типов в чёрных костюмах. Думаю, для начала нужно применить к пареньку тяжелую анестезию. — Он поискал глазами вокруг и остановил свой взгляд на куске железной арматуры, спокойно лежащем в противоположном углу у переборки, отделяющей грузовое помещение от кабины пилотов. Я проследил за его взглядом.