Дэвид Балдаччи - До последнего

— Вам пришлось пережить ужасную ночь, но вы должны испытывать некоторое утешение при мысли, что вам удалось спасти этого мальчика, — сказала Клер.

— Думаете, должен? Сомневаюсь. Зачем, скажите, я его спасал? Чтобы он вернулся на улицу? Это, знаете, тот еще мальчик. У него есть старший брат по прозвищу Большой Тэ, который торгует в том районе наркотиками. Очень опасный человек.

— Если он такой опасный, тогда, возможно, в этом деле как-то замешаны его враги?

— Возможно. — Он сделал паузу и спросил себя, следует ли рассказать ей о том, что произошло дальше. — Кто-то подменил этого мальчика в аллее.

— Подменил мальчика? Что, собственно, вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что Кевин Вестбрук, которого я спас, вовсе не был тем парнишкой, который доставил мою записку группе «Хоутел». И мальчик, который потом исчез с места преступления, не был тем Кевином Вестбруком, о котором я вам говорил.

— Но кому могло понадобиться подменить мальчиков?

— Это вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов, которым я частенько задаюсь и который сводит меня с ума. Если разобраться, я не имею ни малейшего представления о том, что произошло с Кевином Вестбруком после того, как я отослал его с запиской в конец аллеи. Знаю только, что другой мальчик, оказавшийся на его месте, сообщил ребятам из группы «Хоутел», что я вел себя как последний трус. Зачем ему это было нужно?

— Складывается впечатление, что он чуть ли не намеренно пытался вас опорочить.

— Парнишка, которого я даже не знаю? — Веб покачал головой. — Это не он. Просто те, кто действительно хотел меня опорочить, сказали ему, что он должен говорить. А потом они появились на месте преступления и увели этого мальчика прямо из-под носа наших людей. Возможно, его уже нет в живых. И Кевина, возможно, тоже.

— Похоже, все это было тщательно спланировано, — сказала Клер.

— Хотел бы я знать зачем.

— Можно попробовать решить этот ребус, Веб. И я могу вам в этом помочь, но предупреждаю, что следователь я неважный.

— Вполне возможно, я тоже. Последние восемь лет я почти не занимался расследованиями. — Он покрутил украшавшее его палец кольцо. — Когда я утром зашел в приемную, то застал там доктора О'Бэннона, который завел со мной разговор о военном синдроме.

Клер подняла брови.

— Неужели? Опять, наверное, про свой вьетнамский опыт рассказывал? — Она едва сдерживалась, чтобы не улыбнуться.

— У меня такое впечатление, что он любит об этом поговорить. Но если на минуту отвлечься от Кевина Вестбрука и от его воздействия на мою особу... Вы тоже считаете, что все дело в военном синдроме?

— Ничего не могу сказать вам по этому поводу, Веб. По крайней мере сейчас.

— Я, знаете ли, встречал солдат вроде тех, о которых говорил О'Бэннон. В них стреляли, и они дали слабину. Это каждый может понять.

Она посмотрела на него в упор.

— Но...

Веб заговорил очень быстро:

— Но большинство из этих парней бросали в бой после краткосрочных курсов. Они просто не умели убивать. Точно так же они не знали, что значит находиться под огнем. Я же почти всю свою сознательную жизнь занимался боевой подготовкой. В бою со мной случалось такое, чего вы и представить себе не можете. В меня стреляли из пулемета и миномета, и если бы попали, то от меня бы мокрого места не осталось. Мне приходилось убивать людей, даже когда у меня в жилах почти не оставалось крови. И со мной никогда не происходило ничего подобного тому, что произошло в ту ночь. Я рухнул как подкошенный, но при этом в меня ни разу не выстрелили. Скажите мне, как такое возможно?

— Я знаю, Веб, что вам не терпится получить от меня ответ. Надо копать дальше. Сейчас я могу сказать вам только одно: когда речь идет о мозге и нервной системе, возможно все.

Он покачал головой, спрашивая себя, как долго ему придется брести по этой дороге, которой пока не видно конца.

— Вы не находите, док, что эти наши разговоры мало напоминают реальное лечение? Скажите, сколько вам платит Бюро за то, что вы отмалчиваетесь? — Он неожиданно вскочил с места и быстрым шагом вышел из комнаты.

И опять Клер не сделала попытки его остановить. Хотя ее так и подмывало это сделать. У нее были пациенты, которые от нее уходили, но во время первых двух сеансов — никогда. Усевшись поудобнее на стуле, она просмотрела свои записи, потом достала диктофон и стала наговаривать на пленку необходимую информацию.

Клер даже не догадывалась, что у нее под потолком в детекторе дыма находилось подслушивающее устройство, работавшее как от сети, так и от специальных батареек. Точно такие же устройства были установлены в кабинетах остальных психиатров и психологов, работавших на этом этаже. В приемной во встроенном в стену шкафу, где помещался распределительный щит, были установлены дополнительные жучки, один из которых сломался. Именно по этой причине сегодня утром в офисе и появился «электрик».