Дэвид Балдаччи - До последнего

Он не сказал Бейтсу о том, что узнал от Романо и Кортеса; не сообщил он ему и о своем визите в квартиру Кевина. По правде говоря, он и сам не знал почему. Пожалуй, ему помешало самое обыкновенное нежелание пускаться с кем-либо в откровения. Кроме того, ему не хотелось выслушивать упреки со стороны Бейтса по поводу затеянного им несанкционированного расследования. По мнению Веба, Бейтс знал, что ребенок, оказавшийся в аллее, носил имя Кевин Вестбрук. Об этом ему стало известно или от самого мальчика, при условии, что Бейтс приехал в аллею вовремя и успел его расспросить, или, если он прибыл уже после его исчезновения, от Кортеса и Романо. Но если Бейтс видел второго ребенка, а потом, взяв у старухи фотографию, сравнил его внешность со снимком, он уже понимал, что речь идет о двух разных мальчиках.

Веб решил подвести некоторые итоги. Итак, он вручил мальчику с пулевым шрамом на щеке записку и велел отнести ее ребятам из ПОЗ. Этот мальчик сказал, что его зовут Кевин. Записка была доставлена по назначению, но определенно не тем мальчиком, которому он ее дал. Это означало, что в промежутке между вручением записки и ее доставкой одного ребенка подменили другим. Подмена могла произойти только в той части аллеи, которая отделяла Веба от наступающих бойцов ПОЗ. Если вдуматься, не бог весть какое расстояние, однако вполне достаточное для того, чтобы совершить подмену. Это, в свою очередь, означало, что в аллее находились какие-то люди, которые не только поджидали мальчика, но и, вполне возможно, хотели узнать, чем закончилась стрельба во дворе. При таком раскладе возникал целый ряд вопросов. Было ли появление Кевина в аллее запланированным? Работал ли он на своего старшего брата — Большого Тэ? Входило ли в его обязанности выяснить, остался ли в живых кто-нибудь из находившихся во дворе? И еще: не нарушило ли чьих-нибудь планов то обстоятельство, что он, Веб, выжил? Если так, какие это были планы? И в чем смысл подмены? И почему фальшивый Кевин лгал, утверждая, что Веб вел себя как последний трус? И кто был тот «пиджак», который забрал подставного Кевина? Бейтс продолжал хранить молчание по поводу исчезновения мальчика. В таком случае напрашивался еще один вопрос: был ли «пиджак», с которым разговаривал Романо, агентом ФБР? А если не был, то как ему удалось надуть таких видавших виды парней, как Романо и Кортес, и увезти с собой лже-Кевина? Все это ставило Веба в тупик. Он настолько не был ни в чем уверен, что вести сейчас серьезный разговор с Бейтсом в его намерения не входило. Да и вряд ли Бейтс знал больше, чем он.

Веб постарался припарковать свой «мах» как можно ближе к церкви. Церковь представляла собой мрачное каменное здание, построенное во второй половине XIX века, когда значимость и престижность такого рода сооружений напрямую связывались количеством всевозможных башенок, балюстрад, ионических колонн, арок, эркеров и украшений в виде каменной резьбы.

В этой церкви президенты, судьи Верховного суда, сенаторы, члены конгресса, послы и другие политические деятели рангом пониже возносили Господу свои моления, пели псалмы и изредка исповедовались. Политических лидеров часто фотографировали или снимали на видео— и кинопленку в тот момент, когда они поднимались или спускались по ступеням этой церкви. Выражение лица у них при этом было благочестивое, а под мышкой все они держали Библию. Хотя церковь в США была отделена от государства, Веб знал, что избирателям нравится видеть выражение святости на лицах своих избранников. Никто из членов ПОЗ эту церковь не посещал. У них была своя маленькая церковь в Куантико, но она, конечно же, не подходила для официальной церемонии такого уровня.

Небо было голубое, солнце светило вовсю, а легкий ветерок ласково обдувал лицо. По мнению Веба, день для траурной церемонии был слишком погож и ярок. Он стал подниматься по лестнице, стуча по каменным ступеням каблуками своих до блеска начищенных ботинок. Этот стук, подхваченный эхом, напоминал Вебу щелчки прокручивающегося револьверного барабана. Один щелчок, одна выпущенная из ствола пуля, одна чья-то оборванная жизнь. Подобные жестокие аналогии были вполне в духе Веба. Хотя другие люди еще на что-то надеялись, он в счастливое будущее не верил и видел лишь язвы общества, которое, по его мнению, стремительно деградировало и катилось в пропасть. Нечего и говорить, такое отношение к жизни не добавляло ему привлекательности в глазах малознакомых людей, по причине чего его почти не приглашали на вечеринки.