Дэвид Балдаччи - До последнего

Было раннее утро. Веб все еще отмокал в ванной очередного задрипанного мотеля. Каждая клеточка его тела отзывалась болью на малейшее движение. Руки от ссадин и царапин жгло так, словно к ним приложили раскаленное железо. На лбу у него от соприкосновения с мусорным ящиком осталась здоровенная шишка, а на правой, здоровой, стороне лица красовался глубокий порез. Да, подумал Веб, старость уже не за горами. Пора уходить из Бюро, сделаться фотомоделью и рекламировать одежду для мужчин среднего возраста.

Зазвонил телефон. Веб взял мобильный и поднес его к уху. Звонил Бейтс.

— Я заеду за тобой и Романо через час. Встречаемся у дома Романо.

Веб застонал.

— Что-нибудь случилось? — спросил Бейтс.

— Голова с похмелья болит.

— Извини, Веб, но через час мы встречаемся у дома Романо. Если ты не приедешь, найди себе другую планету для обитания. — Бейтс повесил трубку.

Через час Бейтс посадил в машину Веба и Романо, и они покатили в ту часть Виргинии, где разводят лошадей.

Бейтс посмотрел на царапины и порезы на руках и лице Веба.

— Что случилось? — спросил он.

— Поскользнулся, когда вылезал из ванны.

— Что-то не верится, — сказал Бейтс.

— Разве ты не знаешь, Пирс, что большинство несчастных случаев происходит дома?

Бейтс смерил его пристальным взглядом, но решил не развивать эту тему. У него и без того было полно дел — куда более серьезных.

Примерно через час они съехали с шоссе и покатили по проселочной дороге, на обочине которой стеной стоял лес. Они пропустили нужный поворот и оказались на лесной тропинке, которая была чуть шире их автомобиля. Тем не менее она вывела их к запертым железным воротам, над которыми красовалась надпись: «Ферма Ист-Уиндз. Рыбалка, охота и проезд по территории фермы запрещаются и преследуются по закону».

Ферма Кэнфилда называлась Ист-Уиндз, и Веб решил, что они подъехали к ней с противоположной стороны. Прочитав надпись над воротами, он ухмыльнулся — уж больно грозным казалось объявление. Романо тоже улыбался, глядя на запрещающую надпись, и Веб решил, что он думает по этому поводу то же самое. Особенно если принять во внимание, что заборчик здесь был низенький и преодолеть его можно было одним прыжком. Место же казалось довольно глухим.

— Злоумышленнику ничего не стоит перепрыгнуть через этот забор, добраться до дома, убить Кэнфилда и всех, кто с ним живет, после чего не спеша уйти, предварительно как следует выпив и посмотрев телевизор. И о том, что здесь произошло, узнают, быть может, лишь через несколько месяцев, — сказал Романо со знанием дела. — Такая здесь глушь.

— А поскольку насчет убийства в этом объявлении ничего не сказано, — с мрачной ухмылкой добавил Веб, — то злоумышленника преследовать по закону не будут.

— Хватит болтать глупости, — проворчал Бейтс. Было видно, однако, что он сильно обеспокоен. Ферма и впрямь нисколько не походила на крепость.

Они развернулись, проехали немного назад и нашли нужный поворот, после чего довольно быстро добрались до главных ворот Ист-Уиндз, которые живо напомнили Вебу ворота Белого дома. На фоне убогого заборчика без какой-либо системы безопасности они выглядели слишком помпезно. Поверх ворот шла надпись с названием фермы, а сами ворота были открыты. К одной из створок был приварен ящик с переговорным устройством. Бейтс нажал на кнопку и стал ждать.

Через минуту или две кто-то из обитателей Ист-Уиндз ответил.

— Специальный агент ФБР Бейтс.

— Милости просим, — произнес голос в микрофоне. — Поезжайте по главной дороге, потом сверните направо и окажетесь у самого дома.

Когда Бейтс въехал в ворота, Веб не преминул заметить:

— Ни одной видеокамеры. Сюда может заехать кто угодно, а обитатели фермы об этом даже не узнают.

Они покатили по главной дороге. Вокруг, насколько хватало глаз, расстилался бесконечный зеленый простор. Кое-где мелькали горизонтальные рельсовые ограждения, а на полях — большие стога сена. Главная дорога была заасфальтирована. Некоторое время она шла прямо, а потом делала поворот, огибая крохотную рощицу, в которой росли дубы, клены и сосны. Сбоку можно было различить очертания небольшого пруда.

Наконец они подъехали к большому двухэтажному каменному зданию с высокими, окаймленными полукруглыми арками окнами и широкими раздвижными дверьми на первом этаже. Над входом красовалось нечто вроде оцинкованного купола, украшенного позеленевшей от времени скульптурой, изображавшей всадника. Повернув направо от этого похожего на гараж здания, они въехали на подъездную дорожку, вымощенную булыжником, по бокам которой росли самые толстые клены, какие Вебу доводилось видеть. Их ветви переплетались над головой, образуя нечто вроде естественной кровли.