Олег Приходько: Реквием для свидетеля

О Моцарте словно забыли. Происходящее оказалось выше его понимания, все стало растворяться в окончательно наступившем дне. Он достал из кармана то, что раньше было сигаретами — мокрый липкий комок картона, выбросил его и пошел со двора прочь.

— Першин! — Поравнявшись с ним, Граф протянул пачку «Мальборо». — Покурим?

Они вышли через пролом в стене, присели на пни обочь дороги.

— Спасибо вам, доктор, — выпустив струйку ароматного дыма, сказал Граф. — Я перед вами в неоплатном долгу.

Моцарт усмехнулся:

— Да чего уж там… Рассчитались сполна!

— Ну, нет, — засмеялся Граф, — это не я, это Градиевский с вами рассчитывался!

— То есть?.. — недоверчиво уставился на него Моцарт. — А вы… кто?

— А я — всего лишь его копия. Зачем вы вернулись сюда? Кто вас надоумил вмешиваться в дела, которые вас не касаются? — Так разговаривает добродушный, но строгий учитель с нашкодившим учеником.

Моцарта эти слова рассердили:

— Да?.. Обвинение в убийстве Луизы Градиевской, которое мне собираются навесить, меня тоже не касается?! — язвительно спросил он.

Агрессивному тону неизвестный значения не придал — его куда больше занимал собственный затылок.

— Ах, так вы собирались найти здесь убийцу, — покрутив головой в обе стороны, безразлично сказал он. — И что? Доставить его в тюрьму?

— А что я должен был делать, черт побери?! Сидеть и ждать, пока в тюрьму доставят меня?!

— Успокойтесь, Владимир Дмитриевич. Никто и никуда уже не собирается вас доставлять.

— Следить за мной тоже никто больше не будет?

— Разве за вами кто-то следил?

— Нет! Мне померещилось!

Дверцы «скорой» захлопнулись, она не спеша поползла по дороге — ее пассажирам спешить было уже некуда.

— А потом… кто мне даст гарантию, что меня не отправят вслед за моей супругой и ее первым мужем?

— Да жив ее первый муж, — вздохнул собеседник. — Сидит в тюрьме на Лубянке. И сидеть ему там долго и прочно.

— Градиевский… жив?! А… кто же тогда похоронен на Домодедовском кладбище? — Моцарт решил прояснить эту историю до конца.

— Его телохранитель. Не самая удачная операция кадрового офицера контрразведки — такие трюки в наше время уже не проходят.

— Зачем… все это? — искренне удивился Моцарт.

Неизвестный снова вздохнул, прижал к простреленной груди ладонь.

— Значит, было зачем, — ответил нехотя.

Моцарт с силой швырнул под ноги окурок и порывисто встал, намереваясь уйти подальше отсюда.

— Погодите же, доктор, — усмехнулся неизвестный, очевидно, рассудив, что как-никак врач оказался втянутым в это дело по его вине. — Присядьте. Кое-что я вам расскажу. Не стоит сердиться, ей-Богу. Есть у нас такое золотое правило: меньше будешь знать — дольше проживешь… Вот Градиевский, например, знал много. Так много, что предпочел быть заживо погребенным…

После службы в Афганистане он занимался техобеспечением кремлевской охраны. В памятном августе девяносто первого был уволен из КГБ и решил заняться бизнесом — основал совместную посредническую фирму, через которую сплавлял за рубеж некоторые не принадлежавшие ему товары — автомобили, компьютеры, лекарства, пускал в оборот денежки доверчивых клиентов, не брезговал общением с наркодельцами, поставлял по налаженным каналам сырье для подпольных «фармацевтических фабрик». И не подозревал, что вся его коммерческая деятельность пристально отслеживается влиятельными чинами в правительстве, ФСК и Минобороны. Его «разоблачили», но вместо срока в местах не столь отдаленных предложили сотрудничество. И через его фирму «Ост», основной капитал которой к тому времени оказался за границей, стали оприходовать имущество, недвижимость и даже вооружение Западной группы войск — она тогда выводилась из стран содружества. Все это превращалось в дорогие иномарки и деньги, которые переводили на счета в западные банки. А со временем этот канал использовали для перекачки того, чему надлежало быть уничтоженным по конверсии. Сами понимаете, где пользуется спросом такой товар — в районах боевых действий. Разоружение стал контролировать соответствующий Комитет, в который вошло несколько причастных к этим махинациям правительственных чиновников и сотрудников Министерства обороны. Аппетиты их возросли, они стали прибирать к рукам предприятия оборонной промышленности, в частности — «Ладью», для чего учредили акционерные фирмы, и теперь уже началась утечка стратегического сырья — вплоть до ядерного топлива.