Сергей Алтынов - Русский ниндзя

– У нас в стране запрещено создание подобных обществ. Вы попадаете под действие 72-й статьи УК – создание антисоветской организации!

Следователь был высок и сух, как щепка. Невыразительная очкастая физиономия. Человек-параграф.

– Послушайте, – попробовал тогда объясниться Михаил Петрович. – Я ведь готовил наши спецподразделения ВДВ и ГРУ для Афганистана, преподавал рукопашный бой в школе милиции... Сам срочную в десанте служил, а из тех учеников, что были в Афганистане, ни один не погиб... Работал с пограничниками, с морпехами в «Казачьей бухте». Да и ваше ведомство меня привлекало для тренировки своих людей...

– Нам известно, чем вы занимались, – ответил усталый параграф. – И все ваши беседы с вашими учениками нам известны. Вы что думаете, вас просто так взяли, как случайного прохожего?

«И все ваши беседы известны...» Ни убавить, ни прибавить. Не спит недреманное комитетское око.

– Обучаете молодежь боевым приемам, – все тем же усталым тоном продолжил следак. – Опасное умение. С кем хотите бои вести? Против кого планируете направить приемы? Еще не решили? А может, ученики ваши без вас решат? Как сами думаете? Молчите? Что ж, в протокол эти вопросы не входят, можете не отвечать...

Позже Рощин узнает, что на «операцию» по его аресту было задействовано отделение контртеррористической группы «Альфа». 72-ю, по счастью, не дали – следак оказался все же не такой уж законченной сволочью. Осудили по стандартной 177-й, то бишь нарушение правил обучения карате. Им, законотворцам, один хрен – что карате, что тэквондо, что ниндзюцу. Раз ногами машут нерегламентированным способом в неподконтрольном властям месте, да еще организованной группой – пожалте сто семьдесят седьмую. Как сказал в обвинительной речи прокурор, тренер Рощин вероломно использовал в тренировочном процессе и соревнованиях чуждые советским людям идеи и ритуалы, способствующие развитию жестокости, беспощадности и индивидуализма.

Три года ИТК [6]усиленного режима. Конфискация нехитрого имущества, далее – зона. За все время «командировки» Рощину ни разу не пришлось применять своих боевых навыков. Это в фильмах только – приходит крутой боец в камеру или на зону и тут же местных авторитетов своим кулачным умением на место ставит. В кино это – пожалуйста. А на зоне – свой порядок, своя иерархия. Нарушать ее, руками-ногами махая, можно раз-другой, ну – от силы третий. А там иерархия найдет управу, найдет неминуемо, будь у тебя хоть десятый дан. Здесь выжить можно, только четко поняв для себя, что ты за персонаж и где в здешней иерархии твое законное место. Не по ментовским, а по зоновским понятиям законное.

По зоновским понятиям Рощин был «мужиком». А «мужик», он прежде всего работает. Не бугром-бригадиром, а простым работягой. Потому мужики ни на какую власть среди блатарей не претендуют, но и не прислуживают. В дела блатных не встревают, так как права такого им не дано. Ну, так для блатных зона – малая родина, потому им и порядки здесь устанавливать. Свои, зоновские порядки. А «мужику» потом к нормальной, не блатной жизни предстоит возвращаться, к своему, «мужицкому» порядку.

К слову некоторых «мужиков» блатные прислушиваются – вроде как противостоящие стороны прислушиваются к голосу нейтральных, неприсоединившихся. Однако это если только с абвером (то бишь оперчастью), с отделом режима, с прочей администрацией у «мужиков» никаких дел нет. Иначе – никакого нейтралитета, иначе – противостояние. Такое же, как у урок с администрацией.

Так вот от звонка до звонка и оттрубил Рощин почти все три положенных года.

Из всех парней его группы в ИТК Рощину писал только Илья. От него Рощин и узнал, что стало с остальными ребятами. Большая часть окончила институты и техникумы, посещала другие спортзалы от случая к случаю. Эдик Щукин получил пятнадцать лет за участие в ограблении инкассаторов и сопротивление работникам милиции. Двое довольно перспективных, крепких пацанов поступили на учебу в школу МВД и о Наставнике старались не вспоминать вообще. Еще один парень – Леша Горобцов – погиб в Афганистане, где проходил срочную службу, и был посмертно награжден орденом Красной Звезды. Так ли иначе, но с боевым искусством ниндзюцу как таковым завязали практически все. Все, кроме Ильи Коршунова.

– Я тренировался каждый день... Четко, по вашим методикам! – Этими словами встретил своего наставника Илья, один из всех учеников пришедший к воротам колонии, когда очередная амнистия даровала свободу Михаилу Рощину. Как единожды судимому и вставшему на путь исправления.