Олег Приходько - Вне закона

Вспыхнувшие прожектора на какое-то мгновение ослепили глаза. Нужно было менять позицию. Евгений осторожно выглянул из-под вагона и, убедившись, что вторая платформа с тыльной стороны состава пуста, добежал до тупика. Ярко освещенный состав хорошо просматривался с «головы» до «хвоста», пришлось снова прятаться под вагон.

Шли обычные погрузочные работы. Сновали автопогрузчики, слышались разговоры рабочих, где-то у первого вагона покрикивал бригадир. На площадку медленно въехал «КамАЗ» с выключенными фарами, скрылся за пакгаузом.

Как только выехал очередной груженый автопогрузчик, Евгений осторожно высунул голову. На расстоянии в два вагона от него стоял человек в железнодорожной форме. Бросились в глаза блестящие пуговицы на сером кителе. «Тот самый, который отвозил Кирееву в гостиницу и час назад посетил квартиру с трупом Севостьянова! Он здесь не один — в «ауди» с ним были люди, да по телефону сказал кому-то: «Бери ребят…» Евгений спрятался, на четвереньках прополз до сцепки. Точка была что надо! Свет сюда не попадал, а видны были не только ноги, но и значительная часть общей картины…

До сегодняшнего вечера Андрей Егорович Скворцов считал, что работа у него хоть и ответственная, зато не пыльная, а что до опасности, так у него на всякий случай припасено было надежное оружие — швабра уборщицы тети Моти, на которую он запирал дверь и которой рассчитывал отбиться от налетчиков. Сегодняшний вечер эти расчеты не оправдал.

Каменев примчался вслед за Илларионовым, когда труп Батурина уже вынесли, и на полу остался от него один меловой абрис. Милицейский следователь составлял протокол. Человек пять сотрудников осматривали двор и помещение конторы. Возле мусорных контейнеров нашли три гильзы от 9-мм патронов.

— Ну что он сказал-то? Что? — возмущался Каменев. — Не мог же вот так…

— Сказал: вызывай, Егорыч, милицию.

— И все?!

— И все. И убег. Я что, скрывать бы чего стал или как?..

Вошел участковый. Ему все уже поведали во дворе, частично жильцы, частично — сотрудники. Поздоровался со старыми знакомыми Каменевым и Илларионовым.

— Опять Женька? — присел он на потрепанный диванчик. — Не пойму вот: то ли он мимо мафии пройти не может, то ли она без него не обходится?

— Где его искать, Михеич?

Участковый развел руками. Зазвонил телефон. Капитан снял трубку.

— Что-о?.. — округлил он глаза. — Какой еще Париж?..

— Дай сюда! — Каменев вырвал трубку из его руки. — Алло!.. Алло!..

Слышно было плохо.

«Алло!.. Женя!.. Женя, это я, Валерия!..» — пробивался голос.

— Валерия, это не Женя, это Каменев… Слышите меня?

«Женя! Куда ты пропал? Я тебе звонила вчера с утра до вечера!..»

— Валерия! Это Каменев!.. Я его друг. Жени нет…

«Алло!.. Женя!..»

Вмешался голос телефонистки: «Не соединяет. Положите трубку».

— Ну и пошла в жопу! — в сердцах сказал Каменев и бросил трубку.

(Если бы он мог знать, что именно эти последние слова долетели до далекой Франции и обласкали ухо Тур-Тубельской, надолго оставив ее в недоумении, зачем кому-то понадобилось заказывать разговор, чтобы послать ее туда, откуда она с таким трудом вырвалась?)

— Стал бы я связываться с каким-то вонючим «Руно», если бы у меня была любовь в Париже! — заходил Каменев по коридору.

— Он, что, Париж заказывал? — спросил у Егорыча Илларионов.

— Ну.

— Что же вы не сказали?

— Запамятовал с перепугу.

Каменев позвонил Нежину, который сидел у телефона. Тщетно. От Евгения ни слуху кк духу. Набрал свой домашний.

— Ку что, Леля? Не объявлялся этот Брюс Ли хренов?

«Звонил. Я не знала, где тебя искать…»

— Что говорил?! — воскликнул Каменев.

«Ничего не говорил, тебя спрашивал».

— Когда это было?!

«Минут… минут пятнадцать тому».

Старый опер оседлал стул, накрутил Петровку.

— Галка! Ты?.. Каменев. Пятнадцать минут назад мне звонили. Откуда?.. Это точно?.. Дай тебе Бог выносливого любовника!

Он оглядел всех с торжеством победителя.

— Капитан, дай мне своих людей. Позвони в РУОП, пусть направят группу на Товарную-Смоленскую Срочно!

Капитан посмотрел на следователя Генпрокуратуры — слушаться ли этого нахала и кто он вообще такой? Илларионов его понял.

— Действуйте, капитан. Под мою ответственность. Я еду тоже, — он поднялся и пошел вслед за старым опером.

Два знакомых номера обнаружились во втором раду, когда вывезли сорок четыре тубы.

— Вот они! — выдохнул Барракуда, сверившись с записью в блокноте, хотя уже запомнил эти цифры наизусть. — Подтаскивай к воротам. Я подгоню «КамАЗ».