Олег Приходько - Вне закона

Возвращаться домой Нежин не стал — не хотел беспокоить Нику. Перейдя через улицу, позвонил из автомата у аптеки.

— Саня, ты не выезжай, я за тобой заеду… Сейчас… Да, вернул… Да только что… Понятия не имею, подогнал к подъезду и позвонил… Я спрашивал, он трубку бросил… В своем репертуаре — чистая и «под пробку»… Ладно, жди, что мы тут с тобой…

Он сел в машину, вырулил на мостовую и поехал к Каменеву.

Вчера они провели вместе полдня. Поводом собраться было не столько просьба Евгения о прокате машины (что случалось и раньше), сколько то, что «завязавший с азартными играми» отставной сыщик оказался снова в деле. И так как оба отлично знали, что он «в до мажоре не играет», то сначала в шутку, а потом всерьез попытались разгадать, почему он неожиданно согласился на навязанную игру в «подкидного дурака», и что может стоять за этим, судя по беглому рассказу самого Столетника, пустяковым поручением. Нежелание делиться с друзьями их не обескураживало, они знали, что ниспровергатель «коллективного искусства» — патологический одиночка, продолжавший жить в наполовину придуманном чужом пространстве. По его мнению, это значительно увеличивало запас прочности. Каменева, а затем и Нежина насторожило как раз другое — то, что он при такой своей установке ОБРАТИЛСЯ ЗА ПОМОЩЬЮ, чего не делал ни при каких обстоятельствах раньше («дурная примета», — отшучивался он). Элементарная логика подсказывала им, что это связано с чем-то из ряда вон выходящим, и Каменев, не заставляя долго ждать, раздобыл ему нужную информацию, но ни вечером, ни утром, ни днем в воскресенье Столетник не позвонил, трубку не снимал, и поди знай, жив ли он вообще.

Выпив по чарке (справедливости ради надо сказать, что Каменев пил лимонад «Вишенка»), друзья отправились на поиски «третьего». На звонок в квартиру откликнулся пес, но, несмотря на членораздельный лай, вопрос о местонахождении его хозяина оставался открытым. Показания соседей, которые, как оказалось, видели Евгения рано утром, спасли дверь квартиры от вынужденного взлома в присутствии понятых и жэковского слесаря (к чему, впрочем, ни соседям, ни слесарю было не привыкать — аналогичная процедура имела место не далее как в прошлом году).

В конце концов вопрос был поставлен иначе. Зачем Столетнику понадобилось уточнять номера и принадлежность машин и экспроприированного пистолета (на вопрос Нежина «Чей это пистолет?» Каменев ничтоже сумняшеся ответил: «И.Ф.Макарова, разумеется»), если, как он сам сказал, его работа заключалась в пустяковой слежке за какой-то заблудшей овечкой?

Более опытный в отношении дел, требовавших мыслительного процесса, отставной полковник госбезопасности остановился и посмотрел на не менее отставного майора милиции.

— А ему они и не нужны, Саня, эти номера, — резюмировал он неожиданно.

— Не понял.

— Потому что, если бы они ему понадобились, он вполне мог бы обойтись без нас. Как говорит нынешняя молодежь, будь спок.

— Зачем же я тогда встречался с Зиночкой, которую — дай ей Бог пережить своего мужа — мог не видеть еще лет тридцать?

— Да нас с тобой он хочет в дело втянуть! Женьку не знаешь? Чтобы ты горькую бросил пить, а я на своем пузе не зацикливался. Дело-то, по всему видать, «до-мажорное», а Женьке в Париж не терпится. Бросить его он не может, крутить дальше не хочет, а органам из принципа не сдает. А мы с тобой вроде как частные лица. Усек?

Целый квартал Каменев прошагал молча.

— Спасибо ему, работодателю нашему! — воскликнул он патетически и перекрестился. — Только я акционером этого «Руно» становиться не собираюсь. Большая перспектива вырисовывается — пулю за бесплатно схлопотать!

Нежин не ответил, но про себя решил, что все-таки стоит проверить эту ничем не примечательную фирму на вшивость. Хотел позвонить в управление, но потом передумал, отложил звонок до встречи со Столетником. Как бы не подставить парня случайно.

А вечером позвонил Каменев:

«Слышь, Вадим… Мне тут сейчас Леля байку одну напомнила. Про древних греков. Руно-то было золотым! И столько вокруг него всего наворочано — умереть, не встать! Одному Гераклу места на двенадцать подвигов хватило. У тебя, случайно, этой книжки нет?

— У меня, Саныч, нет, — улыбнулся Нежин. — А у моего приятеля есть. Часиков в девять на «Бауманскую» подгребай, мы к нему и заглянем.

Нежин подъехал к дому, в котором жил Каменев. Подниматься не стал, решил подождать старого опера внизу.

Он сидел и думал о жене. Вспомнил, как ожили, заблестели ее глаза, когда он попросил вдруг рассказать миф о «золотом руне». Рассказывать Ника любила, древнегреческие мифы знала почти все наизусть. «А золотое руно так ведь и не нашли», — сказала она напоследок. «Значит, плохо искали», — серьезно ответил Нежин, чем рассмешил ее до слез. «Да нет же! Язон предал Медею, и она ему жестоко отомстила». — «Шерше ля фам, Никуша. Ищите женщину — формула веков. Я женщину нашел, а руна нет», — пошутил Нежин. «Тебе что, мало?» — обняла она его за шею.