Олег Приходько - Вне закона

— Как, говоришь, его фамилия?

— Гольдин. Порхатый. Вешали их мало.

— Сам он, что, тоже в общаге живет?

Тот же гогот означал отрицательный ответ.

— Ак-к!.. Не-е… Сам в столице. Они теперь все в престольной обретаются.

— Ну и зря, — пожал плечами Евгений. — У вас туг воздух чище. Летом рыбалка, поди?

— Какой там, к… матери, воздух — химия!

— А-а… Тогда конечно. В общагу мне обломно. Я тут особнячок заметил у реки. Не сдадут, часом?

Работяга поперхнулся пивом.

— Ты че, офонарел? Это в конце аллейки-то, ниже Челюскинцев?

— Ага.

— Эк-к!.. Спроси председателя. Его дача. Он директором треста был до меня еще.

— Чья, чья?

— Председателя АО, что заместо треста теперь, Пименова.

— Как звать?

— Леха я.

— А Пименова?

— Ты чего, чудило? И впрямь на фатеру к нему проситься решил?

— Почему нет? Демократия.

— Ну, ну. — Собеседник повернулся на сто восемьдесят, ткнул в бок знакомого за соседним столиком: — Мужик, как Пименова величать, не знаешь?

— А черт его… Валентин… Валентин… На что тебе?

Леха уточнять не стал, повернулся к собутыльнику.

— У вас что тут, акционерное общество? — догадался Евгений.

— Закрытого типа. «Руно». Нам раньше премию акциями давали, а теперь и зарплату наполовину. Очень жесткая бумага, подтираться плохо, а то все довольные были бы.

«Угол» поник, закурил.

— Нет, брат. Мне это не подходит, — он пополнил стакан собеседника. — Я думал, тут на «зеленые» работа. Ну хоть деревянными лимона на полтора. А бумажки…

Работяга соображал уже туго, но разговор о зарплате подхлестнул затаенную злобу на жизнь.

— Гы!.. Эк-к!.. Держи карман!.. «Зеленые» ему подавай!

— Ну так химия же, работа вредная, решил — башляют солидно.

— Вредная. А «зелеными» и с «экспертами» не рассчитываются. Четыреста пятьдесят— красная цена.

— С кем не рассчитываются?

— В цеху, что на экспорт. Тамошних «экспертами» называют. Шутейно, значит.

Евгений наклонился к нему и, покосившись по сторонам, негромко спросил:

— Если на экспорт работаете, так, может, тут натурой есть чего взять, а?

Рабочий завода имени товарища Скокова не донес стакан до рта.

— Че-че? — заморгал он.

— Поживиться в смысле? Начальство-то небось тянет?

Тот поспешно выпил, молча стал доедать оставшееся.

— Чем тут поживис-ся-то? — спросил он, глядя на «угла» в упор. — Сернистым ангидридом? Цистерну с хлором сопрешь?..

— Тише, тише…

— Что «тише»?! Что?! — подмигнул вдруг рабочий. — Ясно теперь, в каком плену ты побывал. Мелко плаваешь, и жопа наружу. По семьдесят седьмой небось за бандитизм чалился?!

Евгений понял, что переиграл, пора уходить. Бутылка была пуста, а по провинциальным обычаям после этого полагалось малость пошуметь. Но ни скандал, ни драка в его прейскурант не входили.

— Гордись своим заводом тихо, дядя, — сунув руку в карман, сказал он сквозь зубы. — А чалился я, как ты изволил выразиться на своем пролетарском языке, по 269-й — за незаконное ношение знаков Красного Креста и Красного Полумесяца.

С этими словами он встал, вытер рот салфеткой и бросил ее на пол. Придвинул стул, не вынимая из кармана руки, и, насвистывая «Дождик капал на рыло и на дуло нагана», направился к выходу из шумного, пьяного загона для новоиспеченных акционеров.

Стемнело, посвежело, обезлюдело. Прочищая глубоким, частым дыханием задымленные легкие, Евгений не спеша побрел к началу аллеи. Спускаться не стал, дошел до сквера, чтобы поглядеть с облюбованного высока на логово председателя АО «Руно» Пименова, к которому наведывалась красивая москвичка с улицы Лесной.

По всем имевшимся на этот час данным, дело вытанцовывалось таким образом: силами и на средства рабочих одного из подмосковных заводов по производству каких-то там полимеров руководящая верхушка воздвигла особнячок. На гребне новых изменений в экономике молодой капиталистической России коллектив завода стал соучредителем акционерного общества закрытого типа «Руно» на базе треста, а особнячок превратился в маленький бордельеро, где по субботам тузы местного значения во главе с Пименовым собирались отдохнуть от трудов праведных и попариться в баньке с московскими путанами.

Некто (под условным прозвищем Клиент) заподозрил свою возлюбленную в неверности и обратился к частному детективу с просьбой проследить за тем, куда она уезжает на выходные. Частный детектив по неизвестной, хотя вполне понятной причине отказал Клиенту, и тогда тот, человек, видимо, высокопоставленный и потому не желавший засвечиваться, через доверенных лиц отыскал бедолагу под условным прозвищем Дурак, посулив ему большие деньги. Этот Дурак в прошлом имел дела с подобными рогоносцами, один из которых его и рекомендовал Клиенту.