Александр Граков - Дикие гуси

— Да? — с сомнением в голосе спросил тот, — А я вон смотрю — без сознания вроде!

— Это от счастья, понимаешь — от счастья!

— От счастья балдеть положено, а не хлопаться в обморок! — учительским тоном произнес этот салага в сержантских погонах и, козырнув, пошел дальше.

— Он прав! — не открывая глаз, произнесла Сонька. — Я сейчас балдею на всю катушку! Теперь я понимаю чувства колхозника, которому наконец-то удалось купить автомобиль на честно накопленные рубли.

— Ну ты и сравнение нашла! — засмеялся Айс. — Пошли лучше поужинаем где-нибудь, пока я тебя не съел!

— Подавишься! — подхватила Сонька. — Я за месяц знаешь какая костлявая стала?

— Да? — не поверил ей Айс, оглядывая с ног до головы. — Но аппетитная до невозможности!

— Пошляк! — хлопнула его Сонька по руке. — Пошли в кафе — я угощаю!

— Деньги есть! — догадался Айс. — Тогда выбираем самое шикарное!

Они нашли такое — в самом центре города. Швейцар у входа благосклонно принял Сонькину подачку — десятитысячную бумажку и пошире распахнул перед ними дверь, неодобрительно, правда, смерив взглядом Айсову экипировку — простые джинсы и рубашка х/б.

— Ребята в госпитале приодели на доро… — начал было он оправдываться перед Сонькой и вдруг, прервав сам себя, заорал на весь зал:

— Ба, кого я вижу — весь цвет Сочи и его окрестностей!

Батон чуть не подавился котлетой по-киевски, которую он только что сунул в рот целиком, дабы не облажаться с ножом и вилкой: он не знал, что в какую руку взять. А Лина вылила себе на выходное платье фужер шампанского, который только что поднесла к губам. Зато Юлька с Инеской не терялись в любой ситуации: взвизгнув по-щенячьи, они сорвались из-за стола, перевернув но ходу дела тарелку с харчо на штаны Болта и Шнифта, и, пулями пронесясь по проходу, повисли на Олеге, пятная лицо губной помадой.

— Вот это да-а-а! — Шнифт трясущимися руками наливал себе водки в фужер, не отрывая расширенных глаз от Айса, — жидкость лилась в стоящую рядом солонку. — Воскрешение из мертвых, картина третья! А мы ведь тебя похоронили! — обрадовал он подошедшего к столу.

— Не одни вы! — Айс поправил его руку над фужером, подождал, пока набежит граммов сто и залпом выпил.

— А это Соня! — представил затем подошедшую Соньку, — Ну, та самая, о которой я вам рассказывал! Не обижайте ее, хорошо? Она одна такая!

— И другой не может быть? — Лина уже расчмокивалась с новой подругой, затем передала ее Юльке с Инеской.

— Я эту слишком долго искал! — Айс произнес это с таким нажимом, что все враз посерьезнели.

— Ладно! — Шнифт плюнул на вконец перепоганенные харчо брюки. — Садитесь за стол, а ты, Айс, давай полный отчет о возвращении с того света!

— Меня ведь вправду хотели убить! — начал Айс, когда все расселись и приготовились слушать. — Только вот винтовка подвела Саркисяна, оптика у нее «плавала» — ну, расплывчатое изображение — да, может, ночь еще была на моей стороне. Пуля содрала хороший кусок кожи у меня на затылке и вдобавок, шоковое состояние… В общем, выглядел я как стопроцентный труп! И, как труп, меня загрузили в УАЗ и вывалили в морге Степанакерта, не назвав даже фамилии. А зачем трупу фамилия, тем более, если она кому-то мешает? Провалялся я среди покойничков около двух часов. Если бы на часок дольше — засыпали бы в общей яме вместе с остальными неопознанными. Спасибо моему хорошему здоровью за то, что быстро с шоковым состоянием справился, а еще большее — пьянчужке-санитару, который полез обшаривать трупы перед последним «прости». Он-то и услышал мои жиденькие стоны и доложил об этом главному хирургу. Ну а тот уже просто из интереса вытащил меня из подвала, а потом еще шесть часов пришивал на место шкуру и пару нервов, задетых пулей. Потом я, конечно, продал свой «Ориент» и сполна расплатился с моими спасителями!

Провалялся я бесфамильным в госпитале почти неделю. Рана почти зажила, головные боли, которые поначалу мучили меня ужасно, прекратились, и можно было бы вполне выписывать меня снова на позиции… А зачем? Чтобы меня при первой же возможности, как потенциального обвинителя, шлепнули, теперь уже подобрав более качественную оптику? Еле упросил хирурга с очередной партией тяжелораненых переправить меня на Родину! Что он там написал в сопроводительной — не ведаю, но сопровождающие всю дорогу старались держаться от меня подальше.

— А как же доллары? — спросил Шнифт.

— А никак пока! Только я получил было возможность вырваться из-под опеки Зиневича — под видом марш-броска с новобранцами, — как меня Саркисян подловил! Ну, ему-то это зачтется с процентами!