Фредерик Дар - У кошечек нежная шкурка

На полустанке спрыгиваю со своего поезда и пересаживаюсь на скорый до Брюсселя. Выбираю головной вагон, так как именно с него и начинают контролеры, и именно там их легче всего провести.

У меня издавна заготовлен особый прием на случай путешествия зайцем. Нет, поймите меня правильно, во мне говорит не скупость, или, больше того, лень — просто засвечиваться еще в одной кассе явно непредусмотрительно.

Что же до моего трюка, то он весьма прост: на перегоне я встаю в коридоре вагона, лучше — в самой его середине. Когда контролер добирается до меня, протягиваю уже руку к портфелю, но, спохватившись, с извиняющейся улыбкой мямлю:

— Ох, что же я это — они у жены…

Этот козел чапает дальше в надежде нарыть мои билеты. Дождавшись, пока он влезет в ближайшее купе, несусь через весь поезд до последнего вагона, что дает мне известный запас времени. Схожу на первой же станции, и, обежав поезд по перрону, поднимаюсь в первый вагон — а контролера уже и след простыл! И не было еще ни разу, чтобы эти олухи не поймались.

Так и есть, моя уловка удается на все сто. И при выходе с брюссельского вокзала дю Миди я гордо кладу в руку служащему билет до Антверпена.

Паркингс заранее известил о моем прибытии шефа брюссельской организации, и тот совсем не удивился, когда, ввалившись в его мебельный магазинчик, я выпалил:

— Лифт можно отослать!

Он порывисто протянул мне руку:

— Рад познакомиться с вами, комиссар, давно наслышан о ваших подвигах.

Небрежно махнув рукой — жест этот был преисполнен пленительной скромности, — я вслед за хозяином вошел в подсобку.

Лавчонка, надо сказать, у него не из мелких и просто трещит от набитого барахла: гарнитуров для столовых и спален, диванов, шкафов — словом, всего, чем должна быть забита контора по обустройству человечьей норы.

Хозяина зовут Буржуа. В нем течет французская кровь друга его отца, лет ему уже под сорок, он спокоен, но энергичен. Паркингс похвально отзывался о нем — Буржуа сразу просек, что в его команде наблюдаются утечки информации, и живо свистнул в Лондон.

— Надеюсь, предатель будет найден, — сказал он, откупоривая бутылку шампанского.

— Сделаю все от меня зависящее!

Я вкратце описываю перипетии своего первого дня на бельгийской земле.

— Слаак убит! — восклицает хозяин.

— Как кролик! Я не знаю, конечно, может, это дух д'Артаньяна нанес удар, но я никогда еще не видал людей, укокошенных шпагой.

Я глотнул шампанского.

— Видимо, труп нашли раньше, нежели я предполагал: ребятишки шустро взялись за дело, я же, как последний болван, остановился на ночь в Остенде прямо около конечной остановки трамваев. Ясное дело, легавые с этого отеля и начали… Короче, из этого дельца я выпутался, но посуды побито немало, и, сдается, мои приметы сейчас быстро разлетаются по стране. Может случиться масса неприятностей, если я не буду приглядывать за собственной шкурой.

— Может, вам лучше вернуться в Англию? — предлагает Буржуа. — С трудом могу себе представить, как вы будете работать под колпаком у полиции, это слишком неосторожно.

В принципе, я с ним согласен, но…

— Послушайте, дорогой друг, Сан-Антонио пока еще ни разу не делал в штаны. Меня послали сюда приструнить ваших молодчиков, тянущих на себя одеяло, и я это сделаю. Не опасайтесь ничего, мое присутствие здесь не повредит ни вам, ни вашим сотрудникам. Я сейчас выйду отсюда, и больше вы меня не увидите. Единственное, что мне потребуется, так это отослать письмо в Лондон, да еще, пожалуй, список ваших людей с их адресами.

Он смутился и затем довольно сухо заметил:

— Если вы думаете, что я переживаю за себя, то глубоко ошибаетесь, комиссар. Когда человек решил заняться теми вещами, какими занимаюсь сейчас я, он уже не заботится о собственной безопасности. Просто на мне немалая ответственность, и я не могу пустить все на самотек…

— Ну, дружище, — прервал я, похлопывая его по плечу, — вижу, в нас столкнулись два бузотера! Что вы, Буржуа, вы мне крайне симпатичны, и я думаю, мы славно обтяпаем это дельце.

— Надеюсь, у вас достаточно тренированная память, чтобы запомнить семь имен с адресами? — спрашивает Буржуа, уже в который раз наполняя мой бокал. — Я не могу вам их написать, это слишком рискованно.

— О чем разговор!

И он выдает мне перечень своих сотрудников: пятеро мужчин, две женщины, все из Брюсселя. Когда Буржуа собирается перейти к детальным характеристикам, перебиваю его: