Говард Хайнс - Последний бойскаут

И почему только такая дрянь настигает всегда в тот момент, когда она меньше всего нужна?

Джо сплюнул.

«Сиятельное положение — что бы это могло быть?» — мысль билась в голове, как подстреленная птица.

— Послушай, Джимми, — обратился он к приятелю.

— Что? — отозвался тот.

— В каком положении находится Тейлор? Ты не помнишь, что Марком тогда сказал?

— Тейлор? — задумался Дикс. — Кажется, помню…

Он потер рукой лоб и произнес:

— Тейлор, Тейлор… А, вспомнил! Марком сказал, что он находится в светском положении!

— Дубина, что ты мелешь! — обозлился Джо. — Не в светском, а в сиятельном, в сиятельном положении!

— А зачем спрашиваешь, раз помнишь сам! — обиделся Джимми Дикс.

Джо снова обвел взглядом стадион и ему показалось, что он что-то понял. Сиятельное?

Сгустились сумерки, и вовсю сияли прожектора на осветительных мачтах. Вот в чем дело! Тейлор спрятался за прожектором.

— Папа, папочка, послушай меня, — Дерен дергала его за рукав куртки.

— Что? — машинально отозвался Джо.

— Папа, мне страшно, зачем мы сюда приехали, папа, я боюсь, — лепетала Дерен, дрожа и прижимаясь к нему всем телом.

— Ну что ты, моя хорошая, ты же все знаешь. Ну-ка поцелуй меня.

Дрожащие губы девочки прижались к его щеке.

— А теперь давай, беги отсюда.

— Куда? — испугалась Дерен.

— Беги к первому попавшемуся полицейскому, расскажи ему все, и главное — не отходи от него ни на шаг. Здесь все может случиться. Давай, беги.

Дерен побежала вниз по ступенькам.

— А мне что делать? — спросил Дикс.

— А ты иди к ложе Беннарда.

— Зачем? — не понял Джимми.

— Господи, сейчас не время объяснять! — простонал Джо. — Сделай что-нибудь, чтобы он не сидел, как китайский император, — он же под прицелом! Пусть он свою дерьмовую башку под пулю не подставляет, пусть он уберется оттуда!

— Хорошо.

— Ну давай же, беги быстрее!

Джимми, прыгая через ступеньки, помчался вниз.

Джо еще раз посмотрел на осветительные мачты. Один из прожекторов находился как раз напротив гостевой ложи — прекрасное место для человека, вооруженного винтовкой с оптическим прицелом. Значит, Тейлор спрятан за этим прожектором, и стрелять он будет оттуда.

На плечо Джо легла тяжелая рука.

— Джо Ханбек? Вы арестованы.

Джо резко обернулся. На него смотрели в упор двое полицейских.

«Ну вот и все, — подумал Джо. — Пройти сквозь огонь и воду — чтобы в результате вляпаться в дерьмо…»

— Идемте, Джо…

В голосе полицейского прозвучала какая-то сочувственная нота — и Джо невольно сфокусировал внимание на лице говорящего.

«Где же я его видел?» — мелькнуло у него воспоминание. Ах да — тот самый сержант, который тогда, в участке, счел за честь поздороваться с самим Джо Ханбеком…

— Ник, — обратился сержант к своему подручному, — продолжай контролировать этот выход — а я отведу этого малого куда следует.

— О'кей, — кивнул напарник.

Джо внезапно почувствовал, как навалилась на него страшная усталость, и он ощутил странное безразличие: господи, да пошло оно все к дьяволу, почему я должен биться, добиваться, преодолевать…

— Послушайте, Джо… — сказал вдруг полицейский. — Вас объявили в розыск — но мне почему-то не очень-то в это верится…

— Исполняйте свои обязанности, сержант, — устало улыбнулся Джо.

По опыту собственной работы в полиции он знал, что тут сопротивляться бесполезно: одно движение — и получишь пулю в спину.

— Вы были моим кумиром, мистер Ханбек, — уважительно сказал сержант.

— А толку-то? — отозвался Джо.

«Нужно что-то делать, — подумал он, — даже если обстоятельства против тебя — нужно что-то делать…»

— Послушайте, сержант, — сказал Джо, — если вы мне верите, то вы мне верите. Поэтому, пожалуйста, уберите наручники — и поймите: с минуты на минуту будет покушение на сенатора Беннарда. У меня нет времени объяснять вам детали, но если то, что вы сказали обо мне, — правда, то дайте мне возможность действовать и предотвратить то, что может случиться.

— Я вам верю, Ханбек, — сказал сержант и убрал руку с его плеча.

Джо рванулся к осветительной мачте.

…В это время Джимми кинулся к кромке поля и побежал по краю газона. Ему оставалось пробежать двести ярдов до гостевой ложи, где сидел сенатор Беннард. Дикс вдруг снова ощутил себя девяносто девятым номером, нападающим, ему показалось, что он бежит с мячом и слышит рядом прерывистое дыхание соперника, и в любую минуту его могут сбить с ног и выхватить мяч, но этого нельзя допустить. Надо бежать, надо двигаться, ловко и быстро, обходя соперников, ускользая от них, дразня и выводя из себя, и не отдавая мяча. Нужно бежать, бежать, все время вперед, и только вперед.