Виталий Дёмочка - Спец

— Но-о! — кричит он и хлопает веревкой, будто это вожжи.

Джип трогается, за рулем Ирина, и они несутся на санках по заснеженной дороге.

Снег в лицо, Толик звонко и заливисто смеется, что-то кричит, подгоняет. Санки переворачиваются, они, обнявшись, летят в сугроб обочины, хохочут. Коленки уже мокрые, за шиворотом снег, в ботинках снег, но им жарко и весело.

Черт! Черт! Черт! Виталий бьет обеими ладонями по рулю, жмет на тормоз и почти воет от досады.

Остановился он вовремя, прямо перед светофором, хотя его и не видел.

Виталий машет головой, пытаясь прийти в себя и избавиться от навязчивых видений, но они не отпускают его…

…Лето. Они за городом. На зеленой мягкой траве расстелено покрывало, и на нем Ирина и Толик, чуть поодаль стоит «Челленджер», все двери нараспашку.

Виталий делает одну фотографию за другой, заставляя их сесть то так, то эдок. Потом фотоаппарат дают Толику, и Виталий ему показывает, на какую кнопочку нужно нажать, чтобы вылетела птичка, хотя дитя двадцать первого века в птичку не верит. Сын Ирины хоть и маленький, но довольно смышленый парень и прекрасно знает, что нет там никакой птички, а только батарейки.

Ирина и Виталий встают возле капота джипа, Толик, выставив вперед одну ногу, несколько раз щелкает маму и обнимающего ее дядю Виталия.

Мальчишка очень старается, чтобы получилось хорошо, и от напряжения высовывает язык… Получилось действительно хорошо, из этой фотографии они впоследствии сделали те самые календари, на которых любовались друг другом.

…Теперь сигналят сзади, часто и требовательно. Давно уже горит зеленый, но Виталий продолжает стоять.

Включил передачу, тронулся…

…Толик ездит на своем велосипеде по траве, изображает из себя завзятого мотоциклиста, отсутствие звуков двигателя он с лихвой компенсирует громким рычанием. Виталий и Ирина сидят на траве и украдкой целуются, когда сын отворачивается. Но хитрый мальчишка постоянно поворачивается не вовремя, и они смеются сами над собой, застигнутые с поличным…

Виталий спускается с небес на землю и как нельзя кстати, впереди пешеходный переход, на нем люди. Виталий едва успевает затормозить, какой-то парень отпрыгивает в сторону и кричит:

— Идиот, бля! Крыша едет?!

Стайка девчонок-школьниц нерешительно стоит на зебре, размышляя, стоит ли идти дальше, джип хоть и остановился, но за рулем, по всей видимости, какой-то придурок или пьяный водитель, что у него на уме одному Богу известно.

После того как Виталий чуть не задавил парня, воспоминания его на время отпустили. Он посмотрел на приборную панель, бензиновый счетчик был на нуле. Справа была заправка, и он свернул туда. Сунул в окно деньги подскочившему заправщику:

— Полный бак!

— Хорошо! — заправщик побежал к оператору.

А Виталий вновь оказался на пикнике. Они ели бутерброды с копченой колбасой, запивали их Кока-Колой, разговаривали, смеялись, а когда Толика не было рядом, целовались. Остро пахло травой и какими-то цветами, вечерело, тени от деревьев были длинные, жара спадала. Толик притащил здоровенную сухую ветку и предложил разжечь костер, а они его уговаривали, что не надо, что уже пора домой, скоро ночь. И мальчишка поволок ветку обратно.

Заправщик завинтил крышку бака и легонько хлопнул по крыше джипа, говоря, что можно ехать. Виталий расслышал этот звук сквозь смех Ирины и, включив передачу, стал выезжать с территории заправки.

Он видел ее глаза, ее смеющиеся глаза, и они смотрели на него, он улыбался…

Удара он не почувствовал и автоматически продолжал, держа ногу на педали газа, любоваться глазами любимой, но джип двигался как-то странно медленно и тяжело, а потом он услышал скрежет металла и хруст ломающегося пластика. А потом сквозь открытое окно машины он услышал злобный крик, что именно и кто кричал, он понял не сразу, и только когда, наконец, исчезла лесная полянка, освещенная вечерним летним солнцем, он убрал ногу с педали газа и выключил передачу.

Оказывается, выезжая со стоянки, он ударил в правое заднее крыло проезжающий по улице «Ниссан-Лаурель», причем после удара он не осознал, находясь в своих воспоминаниях, он продолжал жать на газ и тяжелый, мощный джип развернул бедолагу поперек дороги. Крылоу «Лауреля» было смято так, что колесо заклинило, задний бампер был разбит в клочья и едва держался на левом кронштейне, о фонаре и говорить было нечего, его просто не было, он в виде мелких осколков украшал проезжую часть.