Олег Приходько - Прыжок рыси

Весть о бандитском налете разлетелась по всем рабочим поселкам. Полторы тысячи украинцев — основной костяк приморских нефтяников — съехались на грузовиках, автобусах и электричках в областной центр и организовали митинг на площади Дружбы. Инициатором акции протеста выступил помощник бурмастера Антонов. «Это вам в награду за помощь, которую вы оказываете убогой российской экономике?! — патетически вещал потомок попа Гапона с импровизированной трибуны. — Или это месть за самостийность и свободолюбие?! А может быть, это — признак агонии Российской империи?! Они не могут овладеть Черноморским флотом, не в состоянии поработить исконно украинский Крым и потому отыгрываются на беззащитных гражданах?! Москали только на словах гостеприимный и миролюбивый народ! Не верьте, хлопцы, тем, кто станет дурить вам головы, будто это хулиганская выходка!.. Нет! Это — политика! И политика губернатора в том числе. Вас хотят выдворить за пределы России, чтобы дать работу своим. Ту работу, которую Гридин обещал своему электорату, но которую дать не в состоянии!.. Откуда у хулиганов автобусы и оружие? Как им удалось исчезнуть?! Не бойтесь, люди! Шовинизм не пройдет! Пусть вороги захлебнутся в вашей крови!.. Или нам выдадут всех до единого виновников украинского погрома, или мы обратимся в ООН!..»

Изобличить и снять с трибуны этого новоявленного анпилова, говорившего глупости, обвинявшего то правительственную политику, то местные власти, то и дело норовившего ввернуть украинское словечко в «пламенную речь», не составило бы труда, но толпа, потрясенная кровавой акцией и смертью соплеменников, анализировать ситуацию не стала. «Разойдитесь! — доносились усиленные мегафонами команды милицейских чинов; «канарейки», «ниссаны», военные грузовики, оцепившие площадь, только распаляли людей. — Митинг не санкционирован! Приказываю разойтись!» В толпу вливались горожане. Над головами появились лозунги «Заслон шовинизму!», «Смерть погромщикам!», «Позор губернатору!», «Хай живе вiльна Украiна!», «Бандитов — к ответу!». На Кипарисной перед зданием администрации шествие встречал мощный заслон из состыкованных автомобилей «Урал» и роты солдат ВВ в касках, вооруженных спецсредством «черемуха» и новейшими телескопическими дубинками из сверхлегкого металла. Из переулка Свободы неожиданно выехал катафалк.

Гроб с телом Михальченко, накрытый украинским флагом, поплыл над толпой, по чьей-то команде транспаранты исчезли — демонстрация превратилась в похоронную процессию. Делегация во главе с Антоновым потребовала, чтобы к людям вышли губернатор и депутаты областной Думы в полном составе. По приказу генерала Дворцова все они были арестованы, после чего Дворцов лично обратился к обезглавленной процессии: «Внимание!.. Приказываю повернуть в переулок Свободы и следовать в направлении городского кладбища! Митинг и шествие у здания администрации запрещаю! Через пятнадцать минут будет отдан приказ о разгоне демонстрации! Пожалейте женщин и детей! Будьте благоразумны и не поддавайтесь на провокацию! Разойдитесь!.. Повторяю: всем немедленно разойтись!..» Рокот негодования прокатился по разъяренной толпе. Снова появились транспаранты. Кто-то истерично запел «Ще не вмерла Украiна», гимн подхватило несколько сотен голосов. Стихийно образовался комитет из двух десятков добровольцев. После шумного обсуждения ситуации они пришли к «консенсусу»: гроб с телом Михальченко погрузили в катафалк, посадили в «икарусы» женщин и детей и отправили в предписанную сторону. Остальные участники демонстрации остались на месте. Движение на центральных улицах было парализовано. Несмотря на повторяющийся каждую минуту приказ разойтись, никто не расходился. Наступило затишье. Подоспевшее подразделение ОМОНа в сферах и бронежилетах цепью рассыпалось вдоль тротуаров по обе стороны толпы. Противостояние длилось десять минут. Напряженная тишина благополучного исхода не предвещала.

Хализев, Ставров, Давыдов и Гридин все это время находились в здании обладминистрации. Гридин порывался выйти к людям, но оба «силовика» и заместитель стояли на том, что губернатор — не собака, чтобы откликаться на свист: завтра его затребуют «химики», послезавтра — «вертолетчики», а там, глядишь, начнут диктовать «рокеры» и «панки». Давыдов категорически утверждал, что налет на вахтовый поселок носит провокационный характер и, не исключено, имеет целью выманить губернатора на площадь. Ставров приказал охране никого не выпускать и не впускать, все входы были заблокированы. Когда ситуация достигла апогея, было решено, что к собравшимся отправится Хализев. В двенадцать тридцать он вышел в сопровождении сотрудников охраны, но преодолеть расстояние в три квартала, отделявшее административный центр от первого кордона, не успел. За две минуты до истечения ультимативного срока из середины толпы в солдат полетели петарды, по щитам загрохотали булыжники. Дворцов отдал команду. Солдаты ВВ со встречного направления, бойцы ОМОНа с флангов, орудуя дубинками, заставили толпу повернуть назад, выбили ее на площадь и обратили в бегство. Раненых и задыхающихся от газа сортировали по милицейским фургонам и каретам «скорой помощи», заготовленным заранее.