Олег Приходько - Личный убийца

— Кто финансирует программу, они, что ли?

— Нет, фонд «Альтаир».

— Ага!

— Что «ага»? А этот фонд как раз и поддерживает частное предпринимательство и бизнес. Ленюк Артур Максимович…

— А фонд откуда деньги берет?

— Фонд финансируется предпринимателями, — вздохнув, посмотрел на него поверх очков Новожилов. — И банками.

— Какими?

— «Коммерсбанком», например, который входит в «пирамиду» Либермана Аркадия Эфраимовича, а он, как известно, поддерживает программу борьбы с преступностью.

— Это Каменев хорошо знает, — сказал Арнольдов, и все засмеялись.

— Другими словами, кормушка руководства МВД, — сказал Женька.

— Зачем так мрачно? — вставил эксперт. — Нам недавно в подарок перепали ультрафиолетовый осветитель и люминол.

— Зачем? — удивился Женька. — С каких это пор вы стали расследовать убийства?

— Не надо завидовать, Евгений Викторович. Это неприлично, — усмехнулся Нежин. — Согласись, что приборы, реагирующие на продукты биораспада, совсем не лишние в нашем арсенале.

— Лишнего ничего не бывает, — угрюмо ответил Женька и ткнул пальцем в монитор. — А это кто?

— Горчак? Банк «Росимпекс-Хайфа». Через него проходят израильские инвестиции.

— Нет, вот это?..

— А это как раз ответ на твой третий вопрос: Напрасников и Левкоева. Ты спрашивал, что это за выдающиеся спортсмены, о которых ты не знаешь. Так вот, Напрасников Грэм Константинович — вице-президент Федерации мотобола, который банк «Хайфа» содержит на правах спонсора. Напрасников — мастер международного класса, выступал за сборную, сейчас тренирует.

— Ему-то партия зачем?

— Не знаю. Про Левкоеву рассказать?

— Ну?

— Гимнастка, сломала позвоночник в Челябинске на Универсиаде-76, член правления Фонда содействия предпринимательству «Альтаир», занимается помощью бывшим спортсменам — одиноким, пострадавшим от травм. Теперь спроси, зачем ей партия.

— Не спрошу. Какие все благородные! Фонды создают. Имени Старика Квантришвили, да? Ладно, Артур Николаевич. Про мотоклуб мне было полезно узнать. В наших делах мотоциклы встречались. Кстати, как раз на той поляне, где я гильзы нашел.

— У меня тоже мотоцикл есть, — флегматично заметил баллист. — Японский. «Ямаха» называется. Может, начнем с меня?

Все замолчали. Столетник и сам понимал, что мотоциклов на свете много, а партия может называться хоть фашистской — важно не название, а факт преступления. Поэтому если даже члены партии «ВиП» Донец, Богданович, Шорников или этот Аден, например, в чем-то замешаны, то этого мало, чтобы под подозрение попала целая партия. Нужно еще доказать, что они совершали преступные деяния в интересах партии; например, физически устранили конкурента или лидера оппозиционной партии или переводили на партийный счет «черные» деньги — от сбыта наркотиков, торговли «живым товаром» или оружием.

Но все это не отвечало интересам его мелкой конторы с собачьим названием.

Нужно было искать Нину Рудинскую.

— Спасибо, — помолчав, сказал Женька. — Денежки мы вам перечислим…

— Как только появятся, — засмеялся Нежин.

— А ты вступи в партию «Власть и порядок», — посоветовал Новожилов. — Или предложи Адену взять тебя под крышу. Откроешь филиал в Хайфе.

Женька встал, простился со всеми и пообещал Новожилову подумать над его предложением.

Когда он вошел в кабинет следователя РОВДа «Сокол» Юрия Федоровича Протопопова, Викентий Решетников и Валя Александров уже были там.

— Столетник.

— Протопопов, — отрекомендовался следователь. — Садись.

В кабинете висели густые облака дыма, пепельница была полна окурков. На столе стоял портативный магнитофон с открытым пустым кассетоприемником.

— Кури, — протянул пачку с сигаретами Протопопов.

— Спасибо, я подышу. Этого хватит.

Трое молчали, Женька понял, что между ними происходил серьезный разговор. С Викентием они не виделись с позавчерашнего дня, но общались по телефону, и Женька знал, что тот побывал у Вороновой в Подольске. Ее дело непосредственно касалось Протопопова. Признание, записанное на пленку, было своего рода презентом милицейскому следователю. Или авансом за сотрудничество — это уж как он расценит.

— И что ты мне нового рассказал, Викентий Яковлевич? — снова прикурив, выдохнул дым Протопопов. — Я об этом знал. Она знала, думаешь? Донец с Шорниковым не знали? Или этот Рознер?

Викентий не ответил.

— С чем пожаловали? — спросил Протопопов.

— Не густо, но кое-что есть, — вступил в разговор Валя Александров. — Например, основания для изменения Фролу Неледину меры пресечения.